Единственной сферой жизни в кампусе, которая не интересовала Брюса, была растущая студенческая активность начала 1960-х. Хотя он и был в курсе всех событий в стране — движение за гражданские права и антивоенные протесты — но не смотрел выпуски новостей по телевизору и не выписывал газет. Он был полностью сфокусирован на личном, а не на общественном; на самосовершенствовании, а не социальных изменениях; он хотел улучшать свои навыки в боевых искусствах, а не делать мир лучше. Этот пробел в интересах молодого человека весьма любопытен, учитывая, что его почти призвали воевать во Вьетнам.
В Вашингтонском университете служба подготовки офицеров резерва была обязательна для всех студентов мужского пола. Как и все в университетском городке, Брюс был возмущен необходимостью вставать по утрам ради упражнений. Он пропустил так много из курса строевой подготовки, что ему в конце концов было приказано встать в четыре утра и маршировать несколько часов, чтобы нагнать свое отставание. Когда сержант-инструктор заметил, что Брюс жует жевательную резинку, он заорал:
— Глотай, солдат!
Брюс выплюнул жвачку на землю. Сержант зло смотрел на него.
— Это вредно для моего здоровья, — усмехнулся Брюс.
После окончания упражнений разъяренный сержант предупредил его:
— Когда я в следующий раз скажу «Глотай, солдат!», тебе будет лучше проглотить!
— Сукин сын, если ты еще раз заговоришь со мной в подобном тоне, я ударю тебя по заднице! — вспыхнул Брюс.
В ту секунду, пока они сверлили друг друга взглядом, могло показаться, что драки не избежать, но сержант увидел огонь в глазах Брюса и мудро решил отступить. Он ушел, качая головой и бормоча:
— Бедный испорченный ребенок…
Брюс Цзюнь Фань Ли записался на призыв, как и было положено американским мужчинам в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет, но был не допущен призывной комиссией. Он был классифицирован как 4-Ф, негодный для службы по медицинским причинам: на медосмотре у него обнаружили неопущенное яичко. Брюс родился с этой патологией, которая называется крипторхизмом. С ней связаны два серьезных риска — бесплодие и рак яичек. Многие годы Брюс был уверен, что не сможет стать отцом. Семь лет спустя, в 1969 году, он подвергся операции по удалению неопущенного яичка в больнице Святого Иоанна в Санта-Монике.
В первый год жизни в Америке отношения Брюса с Перл, возлюбленной из школы, постепенно разваливались. Письма становились все более и более редкими. Надеясь спасти отношения на расстоянии, Перл прилетела в Сиэтл, чтобы увидеть Брюса, но он забыл забрать ее из аэропорта. После долгих часов ожидания она так рассердилась, что сорвалась и улетела в Сан-Франциско. Когда Брюс осознал свою ошибку, то звонил десятки раз, прося прощения, но она его извинения принять отказалась.
После Перл он встречался с множеством девушек, но ни с одной отношения не стали долгими. Он был очаровательным парнем и в какой-то степени ловеласом. «Если поблизости появлялась красивая девушка, Брюс активизировался и устраивал спонтанное представление, — вспоминает Джеймс Демиль. — Он указывал на меня, рассказывал, насколько я силен и быстр, а затем в два счета сбивал меня с ног». На свидания Брюс любил водить девушек в кино. «Р., как мы можем допустить, чтобы эти ценные, но короткие осенние дни прошли, а мы не использовали их на полную? — говорил он в письме одной из своих подруг. — Напиши мне, какой фильм ты не видела, и я приглашу тебя на его просмотр в это воскресенье. Это устроит тебя, не так ли, моя дорогая юная леди? С наилучшими пожеланиями. Я, Брюс».
Только на первом году колледжа Брюс влюбился по самые уши. Он отдыхал с друзьями в студенческом центре, когда увидел ошеломительную японскую американку-второкурсницу Эми Санбо, сидящую в дальнем углу. Увлекшись, Брюс оставил своих друзей и пересел за соседний к ней стол, чтобы взглянуть поближе. Когда она прошла мимо него, чтобы пойти в класс, он неожиданно сказал: «Привет» — и схватил ее за предплечье указательным пальцем и большим пальцами. Он сдавил его так сильно, что колени Эми подогнулись, и она чуть не уронила книги на пол.
— Отпусти меня, пока я не рассердилась! — воскликнула она.