Гилдон указал на потемневший от времени портрет чахоточного мужчины в полосатом сюртуке эпохи Регентства.
– Это лорд Веспасиан Венери, – сказала Тэлли, ужаленная презрительным отношением к своему далекому предку.
– Ну да, и что его гложет? – спросил Кранкенхауз, на время отвлекаясь от темы благоустройства кошачьих домов.
– Вообще-то он всегда отличался слабым здоровьем и в конце концов был убит на дуэли, – ответила Тэлли, с сочувствием глядя в печальные, запавшие глаза своего предка.
– По-моему, он совсем не похож на драчуна, – решительно заявил Кранкенхауз.
– Да, он был очень миролюбивым, – согласилась Тэлли. – Но он и не должен был драться на той дуэли. Просто случайно наткнулся. Видите ли, у него было очень слабое зрение.
Но Кранкенхауз уже ее не слушал. Теперь его внимание было сосредоточено на обитых дубом стенах галереи. Тэлли отчаянно хотелось, чтобы он заметил следы работы древоточца. В этом-то случае он не станет покупать дом.
– Если хорошенько подумать, эту старую обшивку можно использовать как демонстрационный зал, – сказал Гилдон, задумчиво осматривая потемневшее, запыленное дерево своими выпученными глазами, похожими на вареные яйца. – Можно нарезать в ней отверстий и закрыть их дверцами. Просто грешно не использовать такое просторное помещение. Только представь себе, – продолжал он, охваченный идеей, – вдоль стены пятьдесят дверец Кранкенхауз, и кошки входят и выходят в них, рекламируя их день и ночь!
Тэлли от ужаса застыла как изваяние. Она с тоской посмотрела на Джейн.
– Я не согласна, – заявила миссис Кранкенхауз. Тэлли и Джейн с признательностью посмотрели на нее. – По-моему, все это надо выбросить на помойку, – вынесла она приговор, разрезав воздух унизанной перстнями рукой, похожей на лапу хищной птицы. – В первую очередь эти старые грязные подушки, – она вонзила сверкающий красный коготь в оттоманку, на которой когда-то сиживал Карл Первый.
Перехватив полный отчаяния взгляд Тэлли, Джейн поняла, что требуются чрезвычайные меры. Она набрала полную грудь воздуха.
– Ой, смотрите скорее! – ахнула она, указывая в теряющийся в полумраке дальний угол галереи. – Вы видели?
– Что? Что? – хором воскликнули Кранкенхаузы.
– Мышь? – взвизгнула миссис Кранкенхауз.
– Королеву, – едва слышно прошептала Джейн.
– Королеву Англии? – произнесла миссис Кранкенхауз таким тоном, словно ожидала увидеть знакомую фигуру Елизаветы Второй, седовласой, в очках, торопливо идущей по коридору в сопровождении своих собачек.
– Королеву Екатерину Арагонскую, – прошипела Джейн. – В жизни она сюда так и не добралась, но…
Она театрально умолкла, так как на самом деле понятия не имела, что говорить дальше.
– Она частенько наведывается в «Маллионз», – поспешно подхватила Тэлли, прекрасно сознававшая, что по части потусторонних явлений дом мог похвастаться лишь глухими завываниями, доносящимися под Рождество из погреба, объяснением которых могло быть что угодно, от ветра и до жалоб сезонного рабочего из деревни, не поладившего с миссис Ормондройд.
Кранкенхаузы недоверчиво переглянулись.
– Вы хотите сказать, ее величество – точнее, ее призрак гуляет здесь? По этому коридору? – запинаясь, выдавила миссис Кранкенхауз.
– Да, – подтвердила Тэлли, перешедшая на сторону дома.
– Естественно, держа под мышкой свою голову, – подсказала ей Джейн, запоздало вспоминая, что с Катериной Арагонской Генрих Восьмой развелся. Головы своим женам он начал рубить позже.
Кранкенхаузы ничего не заметили, но Тэлли одарила подругу ледяным взглядом.
– Ну разве это не классно, а? – воскликнул Гилдон, накрывая своей огромной розовой лапищей тощее запястье жены. – Я хочу сказать, без призрака старинный английский замок вроде как ненастоящий. Я так понял, у вас призрак есть! Прекрасно!
Тэлли опешила. Неужели эта победа обернется поражением?
Мысли Джейн заработали с лихорадочной быстротой.
– Э… да, – неуверенно произнесла она. – Вот только, наверное, вам нужно задуматься о последствиях.
Кранкенхаузы озадаченно посмотрели на нее.
– Кошки, – осененная внезапной блестящей мыслью, объяснила Джейн. – Надеюсь, вам известно, что животные очень остро воспринимают проявления сверхъестественного. Например, кошки просто сходят с ума…
Пять минут спустя Кранкенхаузы уехали под хруст гравия и визг покрышек. Тэлли с облегчением проводила их взглядом, прижавшись носом к окну в холле. Лучи угасающего солнца отбрасывали тень от ее долговязой фигуры на черные и белые клетки пола. Джейн, стоявшая рядом, наслаждалась мягким, прозрачным воздухом, позволяющим разглядеть в парке отдельную былинку.
– Я люблю это время суток, – тихо промолвила Тэлли. – Пожалуй, только сейчас освещение не позволяет увидеть, в какое запустение пришел дом. И еще так тихо. Во всем мире, кажется, не существует никого и ничего.
Подруги молчали несколько минут. Солнце опустилось ниже, коснувшись вершин елей, торчащих частоколом перьев в конце парка. Головной убор индейца, подумала Джейн. Ей почему-то захотелось узнать, чем сейчас занимаются Большой Рог и Джулия. Она так пристально всмотрелась в сгущающуюся темноту, что у нее перед глазами все поплыло.
– Тэлли, – вдруг сказала Джейн. – Помнишь, ты только что говорила о том, что во всем мире не осталось никого и ничего?
– Ну и?
– Только вот… по-моему, к нам кто-то идет. Встрепенувшись, Тэлли широко раскрыла глаза.
Джейн не ошиблась. К дому медленно приближалась призрачная фигура, едва различимая в молочной дымке. Джейн обуял страх. Неужели Катерина Арагонская все же решила заглянуть в гости на ужин? Или, что гораздо хуже, вдруг Гилдон П. Кранкенхауз Третий передумал?
Не останавливаясь, это существо направлялось прямо к дому. Тэлли и Джейн стояли, боясь пошевелиться. Их внимание было приковано к приближающейся фигуре, словно своим пристальным взглядом они могли как-то ее отогнать. Но таинственный призрак и не думал сворачивать. Он прошел по мостику, двинулся к розарию. Стал подниматься по лестнице. С бешено колотящимися сердцами Тэлли и Джейн поспешили ему навстречу.
Подойдя ближе, они увидели, что к ним в гости пожаловал не кучер и не обезглавленная королева. Это был мужчина в современном костюме. Весьма вероятно, от Гуччи.
– Добрый вечер, – произнес он приятным, хорошо поставленным голосом, в котором не было ни намека на сталь. Мужчина протянул Тэлли ухоженную руку. – Сол Дьюсбери. Мы встречались вчера вечером.
Тэлли вспыхнула:
– Да-да, конечно.
– Рад снова видеть вас, – продолжал Сол, кивая Джейн.
Его безукоризненная опрятность резко контрастировала с упадком и разрухой вокруг. Все до единого волоски на голове были аккуратно уложены. Даже брови, похоже, были расчесаны.
– Вчера у меня как-то совсем вылетело из головы, что сегодня дела забросят меня в ваши края, – сказал Сол. – И я посчитал очень невежливым не заглянуть к вам. По вашим рассказам у меня сложилось впечатление, что «Маллионз» должен быть очень красивым, но действительность превзошла все ожидания.
Говоря, он не отрывал взгляда от Тэлли. К ужасу Джейн, смешанному с отвращением, ее подруга густо покраснела.
– Как поживает Шампань? – нанесла она ответный удар.
– Благодарю вас, Шампань поживает прекрасно, – ответил Сол. Джейн бросила свирепый взгляд на Тэлли, убеждаясь, что та слушает внимательно. – По крайней мере, так было, когда мы с ней виделись в последний раз. Видите ли, нашим отношениям, к несчастью, пришел конец. Если быть точным, это случилось сегодня утром.
Джейн изумленно уставилась на него. Конец? Так внезапно? Сол Дьюсбери смело выдержал ее взгляд, чуть изогнув бровь, словно подначивая Джейн спросить, почему это произошло. Ведь Шампань была от него без ума, что было заметно. Неужели это он решил поставить точку? Возможно ли, что впервые в жизни Шампань не бросила своего поклонника, а сама оказалась брошенной?