Почему-то устыдившись своего изящного костюма в «елочку» и новых полусапожек на высоких каблуках, Джейн вошла в убогий подъезд и, спустившись вниз по лестнице, постучала в видавшую виды дверь в глубине коридора. Поверхность двери покрылась волдырями и растрескалась, так что были видны все слои краски, когда-либо нанесенные на нее. Джейн успела насчитать бордовую, горчично-желтую, ядовито-зеленую и поносно-коричневую, прежде чем дверь со скрипом отворилась и она увидела перед собой Чарли Сетона.
Только на самом деле это был не Чарли Сетон. Это был Том!
– Том! – сдавленно вскрикнула Джейн. – Том! – простонала она, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы передать взрыв восторга, смятения и надежды, прогремевший у нее в груди.
Она с отчаянием глядела ему в глаза, чувствуя себя плохой актрисой в романтической сцене дешевого фильма.
– Какое поразительное совпадение, – наконец, задыхаясь, вымолвила Джейн. Фильм, похоже, назывался «Мимолетные встречи». – Понимаешь, я пришла, чтобы взять у тебя интервью. Здорово, правда? Я из журнала.
– А, – сказал Том. – Ну конечно. Точно.
Пока что у Тома, увы, не возникало желания заключить Джейн в объятия и прошептать, прижимаясь губами к ее шее: «Ну наконец, любимая, я нашел тебя!» Джейн терялась в догадках, какое кино идет сейчас для него. Что-нибудь трудноперевариваемое, скорее всего, мучительно нудная восточно-европейская сага, собравшая всех «Оскаров» в номинации «Лучший зарубежный фильм». И все же, пристально глядя ему в лицо, Джейн испытывала головокружение от непреодолимого желания крикнуть во весь голос: «Ты меня по-прежнему любишь?»
Но вслух она произнесла:
– Что ты здесь делаешь?
– Я вернулся в Лондон, – просто ответил Том. – Нью-Йорк не оправдал моих ожиданий. Слушай, что мы стоим на пороге?
– Чем тебе не понравился Нью-Йорк? – спросила Джейн, проходя следом за Томом в комнату, вблизи показавшуюся еще более убогой, чем с тротуара.
Вся ее обстановка состояла из матраца на полу, письменного стола, колченогого стула и мойки в дальнем углу с полочкой на стене.
– Наверное, лучше всего это назвать «взаимным непониманием», – слабо улыбнулся Том.
Сердце Джейн бешено заколотилось от ужаса. Во всем виновата женщина. Ей следовало догадаться, что тут не обошлось без зловещей руки блондинки с Манхэттена.
– Поссорился с подругой? – набравшись смелости, выпалила она.
– Нет! – рассмеялся Том. – Вовсе нет. Мой агент направил меня в Нью-Йорк писать сценарий к новому фильму. Что-то вроде «Крестного отца». Я был в восторге. Мне казалось, сбылись мои самые смелые мечты.
– И что произошло?
– Ну, приехав в Нью-Йорк, – сказал Том, огорченно взъерошив волосы, – я выяснил, что агент ослышался и на самом деле мне предлагалось написать сценарий для мультфильма про рыбу-мафиози по кличке Крестный тунец. Согласись, Робертом Де Ниро тут и не пахнет.
Он зажег сигарету.
Прыснув, Джейн набралась смелости и продолжила расспросы.
– Но почему ты, вернувшись, сменил имя? И почему, – не сдержавшись, выпалила она, – ты не попытался связаться со мной?
– Имя свое я не менял, – ответил Том. – Чарли Сетон – это имя, под которым я пишу. И уже очень давно. Мой псевдоним.
Так вот почему она не могла найти его книги в магазинах!
– Ну а что касается второго твоего вопроса, – небрежно продолжал Том, – если честно, я не видел смысла приходить в гости в квартиру, где ты живешь со своим приятелем. Разве что попить чаю?
– Но… Я там не живу. То есть я там живу, но он не живет. Больше не живет. Вот.
Лоб Тома пересекла складка. У Джейн мелькнула мысль, понял ли он ее. Вот уже второй намек сгрести ее в объятия остался незамеченным. Похоже, они по-прежнему оставались в разных фильмах.
– А почему ты перебрался сюда? – смущенно спросила Джейн.
При мысли о том, что еще одна мимолетная встреча окончится, у нее пересохло во рту. Мысленно перебирая множество самых разнообразных сценариев страстного воссоединения с Томом, она упустила вот этот.
– Здесь очень хорошо пишется, – сказал Том, наполняя водой старый чайник – Это настоящий утолок старого Сохо. Очень способствует творчеству.
Джейн тотчас же подумала о «пышных моделях» наверху. Интересно, что именно способствует творчеству?
– Хотя, – добавил Том, прочтя ее мысли, – приходится быть очень осторожным, живя под «пышными моделями». Большинство девиц, работающих на панели, обходится без нижнего белья, и со своего места я могу заглядывать им под юбки.
– Вот как? – удрученно произнесла Джейн. – Одна из них просила передать тебе привет. Блондинка в черной клеенке.
– А, Камилла. – Бросив пакетики с чаем в две сколотых кружки, Том налил в них кипятку. – Бедняжка. Ужасная история. Она из зажиточной, порядочной семьи, была многообещающей студенткой в Оксфорде, прокутила все деньги, приехала сюда и стала проституткой. Но дела у нее пошли хорошо. Заведение под ее началом работает как часы.
– Под ее началом? – ахнула пораженная Джейн. – Да ей на вид лет десять!
– На самом деле ей девятнадцать, – поправил Том. – Но несется вперед на всех парах. И очень забавная. От ее рассказов я со смеха давлюсь. Ты не поверишь, кто сюда приходит. Начнем с того, что здесь бывает несколько депутатов парламента.
– Неужели?
– Точно. – Том вытащил пакетики из кружек. – Камилле приходится быть очень осторожной. Далеко не все из них могут похвастаться отменным здоровьем. Если она переусердствует с хлыстами и масками, это может привести к досрочным перевыборам. Когда парламентское большинство тори висело на волоске, Камилла могла бы запросто свалить правительство. По ее словам, она делает со своими клиентами такое… ты не поверишь.
– Например? – искренне заинтересовалась Джейн.
– Ну, кажется, одной из излюбленных штучек Камиллы, – сказал Том, избегая встречи взглядами с ней, в то время как она гадала, насколько можно верить слову «кажется», – она набирает в рот кока-колы перед тем, как заняться французской любовью. Кажется, ощущения от этого потрясающие.
Вслед за этим ошеломляющим откровением наступило молчание. Джейн поняла, что «Мимолетные встречи» окончились.
– Слушай, давай начнем интервью, – предложила она, надеясь вывести разговор из неловкого тупика, в котором тот застрял, и вспоминая о цели своего визита.
Раз уж она сюда пришла, можно попытаться что-нибудь спасти – если не свое достоинство и отношения с Томом, то хотя бы несколько сотен слов для «Шика».
– Понимаешь, у меня совсем мало времени, – добавила Джейн. – Мне нужно успеть на рекламный обед.
Надев роскошные туфли Виктории, Джейн обнаружила, что работа главного редактора иллюстрированного журнала заключалась не только в том, чтобы сидеть у себя в кабинете и вынашивать идеи. Теперь ей также приходилось присутствовать на мерзких мероприятиях, известных в журналистских кругах как «одеколонные обеды» – на них рекламные агентства представляли новые косметические продукты. У Джейн внутри все оборвалось при мысли о том, что ее ждало впереди – знакомство с духами с названием «Оргазм». На ее взгляд, хуже название трудно было придумать. Ну кто в здравом рассудке захочет весь день пахнуть результатом интимной близости? Действительно, кто, подумала Джейн, стараясь не смотреть с тоской на манящий смятый матрац на полу. С кем провел на нем Том эту ночь?
– Можно мне присесть? – спросила Джейн, решившись для разнообразия опуститься на рахитичный стул у письменного стола.
Она чувствовала себя неуместно официальной, стоя на высоких каблуках и в элегантном костюме.
– Я бы… – начал было Том, как только ее аккуратная попка, обтянутая дорогой тканью, коснулась стула, – на него не садился, – закончил он, когда стул рассыпался и Джейн растянулась на полу.