— О'кэй, — согласился Крэбс и громко позвал: — Майкл!.. Майкл!.. Постучите в дверь напротив.
Лёша забарабанил в указанную дверь. Она распахнулась, и в комнату вбежал запыхавшийся Майкл. Его тут же разоружили.
— Майкл, чёрт бы вас побрал, где вы шляетесь? — завизжал Крэбс, срывая на подчинённом свой нервный стресс.
— Я проводил занятия в разведшколе.
— В какой школе, болван?! — вскинулся Крэбс.
— В вашей разведшколе, — уточнил Синицын. — Он же ясно сказал. Привет, Майкл.
— О, русский гость снова у нас? Зачем?
— Очень соскучился по «комнате отдыха». Решил проведать.
— Майкл, срочно приведи Серого!
— Ес, сэр! — козырнул Майкл и показал рукой на оружие: — А…
— Оружие останется у нас, на память о тёплой встрече. Давай сюда Серого! Быстро! И принеси шефу запасные штаны, сухие!
— Ес, сэр! — Майкл козырнул Синицыну и скрылся за дверью.
— Идиот! — Крэбс плюнул вослед Майклу.
— Продолжим нашу дружескую беседу, — Синицын прислонился к столу.
— Не могу, — мотнул головой Крэбс. — Мне нужно в туалет.
— Уже?
— Что значит — «уже»?
— Два вопроса, и вы уже обделались?
— Уже, уже…
— Где туалет?
— Вот за этой дверью.
— Удобно. Ребята, проводите хозяина, помогите, поддержите, а чтоб он, хитрец, не нажал какую-нибудь кнопку и не исчез вместе с толчком, пристегните к себе наручниками. И не закрывайте дверь, мы не брезгливые.
— Это настоящий садизм, — возмутился Крэбс и поторопился к заветной двери облегчить душу.
А Мустафа потянул Синицына за рукав к окну и зашептал на ухо:
— Мне надоел этот жирный боров. Я вообще не люблю американцев за их наглость. Они у нас ведут себя как хозяева!
— Верной дорогой идёшь, товарищ, — Синицын улыбнулся.
— И Али-бек тоже мерзавец! — продолжал Мустафа.
— Ещё какой, — поддержал его Синицын.
— Вчера Серый привёз ему какую-то посылку, и Али-бек весь день ходил радостный как ребёнок. А сегодня утром к нему явились важные гости. Он их давно ждал.
— Сколько человек?
— Четверо.
— Европейцы?
— Трое арабов, один блондин. Он их сразу повёл в аптеку. Там у него секретный офис.
— Я так и думал. Ход из кабинета Али-бека туда есть?
— Есть. Большое зеркало в кабинете поворачивается на 90 градусов. За ним лестница вниз. Далее подземный ход в 32 метра.
— А второй вход в аптеку с другой улицы? И там, небось, настоящий аптечный магазинчик, верно?
— Верно, — удивился Мустафа.
— Офис большой?
— Один зал метров 40 и две лаборатории метров по 20. Ещё несколько подсобок. В них развешивается героин.
— Охрана?
— Двое в аптеке, один в кабинете, один у дверей с улицы.
— Где выход из подземного хода?
— Справа от камина большая пальма, за ней дверь.
Из туалета, застегивая штаны, показался Крэбс. Андрей отстегнул свои наручники.
— Так быстро? — ухмыльнулся Синицын.
— Зачем вам Серый?
— Где контейнер?
— Какой ещё контейнер? — искренне удивился Крэбс.
— Посылка из Сибири.
— Первый раз слышу.
В это время Майкл втолкнул в кабинет Серого. Это был среднего возраста человек невзрачной наружности, ничем не приметный, как говорится, никакой. Именно серый в прямом смысле слова. Только хитрые прищуренные глаза выдавали его совсем непростое динамичное нутро. Он недовольно зыркнул на незнакомцев и обратился к Крэбсу:
— Слушаю, босс.
— Слушать надо меня, — оборвал его Синицын. — Где посылка из Сибири?
— А ты кто такой? — скривился Седой.
— Я твоя судьба! — Синицын передёрнул затвор кольта.
Седой заволновался:
— Босс, в чём дело? Что это за люди и что я должен делать?
— Говори всё, — приказал Крэбс.
— Всё не надо. Мы знаем, что ты возишь в Россию наркотики Али-бека, а из России секретную информацию для господина Крэбса. Но в этот раз ты привёз ему не только секретные микроплёнки, но и очень важную посылку из Сибири, а именно: небольшой металлический контейнер с особым грузом. Где он?
— Какой контейнер? — занервничал Крэбс. — Он мне передал только микроплёнки. Как обычно.
— А контейнер? — Синицын перевёл дуло пистолета на Крэбса.
— Да не было никакого контейнера! — завизжал перепуганный Крэбс.
— Я и говорю, не было, — подхватил Серый.
— Контейнер был. Тебе его сунули в Новороссийске. За особую плату. Кому ты его передал?
Почувствовав что-то серьёзное, Крэбс взорвался:
— Говори, мерзавец, всё говори! Где контейнер?
— Да не было никакого контейнера! — не сдавался Серый. — Не было! Хоть убейте!
— Ну что ж, убить так убить. — Синицын сделал два выстрела над головой Седого.
Тот от страха свалился на пол и на коленях пополз к Синицыну.
— Не убивайте! Ради бога! Я всё скажу! Меня заставили!
— Где контейнер?
— Я его отдал Али-беку. Это посылка для него. Мне так и велели.
— А что там было?
— Не знаю, ей-богу, не знаю! Хоть убейте.
— Да убьём, убьём, не волнуйся. Потерпи.
Крэбс кипел от негодования, потрясая наручниками.
— Ну и дела! За моей спиной, за спиной своего хозяина, под моей крышей эти ублюдки устраивают свои тёмные делишки! Этот поганый Али-бек всегда норовил меня обмануть. Это предательство!
— Это у вас называется бизнесом, — уточнил Синицын.
— А что было в контейнере? — спросил Крэбс.
— А в контейнере, коллега, украденном из одной нашей секретной биохимической лаборатории, находятся штаммы, то есть живые образцы особых смертоносных бактерий. Этакие биологические киллеры, которые самопроизвольно размножаются в любой водной среде и убивают всё живое. Всё живое, что есть в воде или в чём-то, или в ком-то! А человек, между прочим, на три четверти состоит из воды! Понятно, коллега?
Лицо у Крэбса вытянулось, глаза округлились.
— Кошмар… Ужас! — выдохнул он чуть слышно.
— Вот именно, кошмар! А применять этих убийц Али-бек со своей шайкой фанатиков, а точнее, его истинные хозяева, собираются, по нашим сведениям, в первую очередь против США, то есть против вашей любимой родины…
— Не может быть!
— Может, может! Правда, они могут и передумать, и запустить эту заразу в любой другой стране, в том числе и в России. Или, скажем, здесь, в Турции.
— Кошмар!.. И что же нам делать? — Крэбс явно растерялся.
В таком же примерно состоянии пребывали и все остальные.
Страшное известие шокировало обитателей кабинета. Синицын вернул всех в реальность.
— Надо быстро найти и захватить контейнер.
— Да, да, — Крэбс потянулся к телефону. — Я позвоню Алибеку и прикажу ему…
— Да плевал он на ваши приказы. У него своя игра, страшная. Он фанатик и ни перед чем не остановится. Вы ещё не поняли?
— Да, да… Я подозревал… Значит, едем к нему. Я подыму всех своих людей…
— Едем, — согласился Синицын. — Только без ваших людей. Хватит моих.
— Но почему?
— Потому что я вам не верю. Вы сдадите нас в два счёта! Как вы недавно предали двух наших ребят в Катаре. Вы подняли против нас моджахедов в Афгане, создали и вооружили талибов, воспитали Бен-Ладена и учредили Аль-Каиду. Вы поддерживаете бандитов и убийц на нашем Кавказе. Даёте им оружие и гражданство. Вы двуличны и циничны. Я вам не верю.
— Но мы же были когда-то союзниками!
— Да бросьте вы эти сказки! Второй фронт вы открыли фактически не против немцев, а против нас.
— Что вы говорите?! — возмутился Крэбс.
— То и говорю. Вы три года тянули резину, а когда стало ясно, что мы разобьём немцев и без вас, да ещё и Западную Европу можем поставить под свои знамёна, тут вы и засуетились…
— Но доказательства?
— Сколько угодно. Черчилль открыто заявил: «Пусть русские и немцы убивают друг друга! И чем больше, тем лучше!» А ваш великий Рузвельт добавил: «Русским надо помогать, но в войну не ввязываться. Мы дождёмся нужного момента и тогда откроем второй фронт. И воспользуемся всеми плодами победы…»
— Неужели так и сказали?..
— На весь мир! Вы плохо знаете своих пидеров… То есть лидеров.
— Но ведь была помощь по ленд-лизу!
— Была. Она составила всего лишь 4 процента от общего объёма военной техники и оборудования, которое мы использовали за время войны. Всего 4 процента, Крэбс! Да и то военную технику вы сдали нам в лизинг, то есть в аренду. А после войны вы потребовали вернуть всю технику в исправном состоянии, а за утраченную заплатить. Слышите, Крэбс? Заплатить! Мы платили за Победу жизнями миллионов наших граждан, а вы на войне зарабатывали.