— Оленька, дай мой ключ.
— Янис Урбанович, можно вас на минутку?
Они отошли в сторонку и начали о чем-то шептаться, а я обратила внимание на стену напротив. Множество фотографий каких-то людей, среди которых я узнала лишь Пушкина. Но вдруг мне на глаза попалось фото светловолосого мужчины с шикарными кудрями и светлыми глазами. Его взгляд меня заворожил.
— Это он! — Крикнула я, подпрыгнув и хлопая в ладоши.
— Что такое? Что случилось? — Янис подбежал ко мне, не понимая, что случилось.
— Это он! Мой друг, который пригласил меня сюда! Я же говорила, что найду его.
— Алёна, это Есенин. Поэт. Ты разве в школе не проходила его стихотворения? Да ты должна знать… ну что-то по типу:
Вот они, толстые ляжки
Этой похабной стены.
Здесь по ночам монашки
Снимают с Христа штаны.
— Так это он написал?! — Воодушевилась я, потому как знала большую часть матерных стихов.
— Да. Ну идем.
— Но он похож на моего друга… а можно мне фотографию?
— Алëна, идем.
Он взял меня под локоть и потащил на второй этаж.
Снова длинный коридор. Первая дверь. Вторая. Третья. За ней шум, женский смех и тихая музыка. Янис снял с шеи фотоаппарат и без стука вошёл в кабинет или комнату с криком "попались"… Девушки завизжали, прикрываясь тряпками. Им было весело. А мне нет. Вот только забавно, что они начали прикрываться. Я-то думала, что они привыкшие фотографироваться даже в купальниках. Или это не такие модели?
Это была мастерская. Большая комната в углу которой было место для фотосессий, с другой стороны стоял шкаф с разноцветными платьями и костюмами, дальше столик с зеркалом и множество косметики. Все было захламлено, но уютно. Девушки на каблуках и в кружевном белье расхаживали туда и обратно. Взрослая женщина в строгом костюме и очках, наблюдала за ними. Янис подошел к ней, и что-то сказал, после чего они начали тихо обсуждать, скорее всего меня, потому что поглядывали в мою сторону. Я пыталась делать вид, что не замечаю ее, достаточно строгого, взгляда поверх очков.
Пока я осматривалась, Янис с женщиной вышли. Оставлять меня один на один с этими девушками было плохой идеей. Очень плохой. Их было всего пять, но я завидовала каждой. Все ухоженные и женственные, а я больше смахивала на парня. И как только я согласилась пойти на это?! Мне далеко до них.
— …Янис. Чем только думал… притащил… — Услышала я, тихий голос одной из девушек, после чего все хихикнули.
— Может быть познакомимся, пока никого нет?
— С кем? С тобой что-ли? Ты на себя в зеркало смотрела? Да на тебя смотреть противно не то, чтобы разговаривать. — Резко отозвалась рыжеволосая, видимо, никогда не отвечавшая за свои слова.
Она старалась меня унизить прилюдно. В детском доме за такое можно было получить хороший нагоняй, но теперь я хотела отмолчаться. Не стоило начинать карьеру с драки, но та одним своим видом выводила меня. Её надменный взгляд и раскрепощенная стойка напоминали мне лошадь, готовящуюся укусить недоброжелателя. Тот самый момент, когда каждый мускул натянут.
— Что молчишь? Поняла, что я права? Проваливай, пока не поздно. Янис только время потеряет.
— Знаешь что!?
— Что? Что ты мне сделаешь? — Она подошла ближе, держа руки на своей тонкой талии и усмехаясь, стараясь заставить меня усомниться в себе. — А ничего не сделаешь. Тебе не в модели, а почтальоны надо идти. Они все незаметные, как и ты!
Её слова наполняли мою чашу терпения, но этот взгляд и нахальная ухмылка перевесили. Я не раздумывая вцепилась в её волосы. Девочки начали визжать, кричать и пытаться отговорить нас от рукоприкладства, и я готова была отпустить её если бы не почувствовала жжение. Я поняла, что эта ненормальная вцепилась длинными ногтями в мое лицо. Терпеть легкую боль от царапин я могла, но терпеть то, что она портила мое лицо — нет. Еще немного, и я готова была отпустить её волосы, как вдруг услышала голос Яниса.
— Наталья, перестань! — Крикнул он, и она отпустила меня, тут же отбегая к девушкам и поправляя волосы.
— Что вы здесь устроили?! — Чуть хриплый голос женщины в очках, заставил всех замолчать.
Она подошла ко мне, двумя пальцами приподняла мое лицо за подбородок и осмотрела царапины. Её взгляд был холоден, но не такой надменный, как у тех девушек.
— Августа, это она начала! — Снова услышала я голос Натальи и взглянула на нее, желая снова вцепиться в её волосы. — Девочки, скажите…