– Давай адрес. И, на всякий случай, пришли СМС-кой. Только не мне, а Рохле!
– Сейчас…
После небольшой паузы Георгий назвал улицу с номером дома. Действительно не близко. Да и сам район… Пригород. Россыпь домишек с разбитыми в хлам узкими – двум автомобилям не разъехаться – дорогами и заборами разной степени дырявости. Захочешь спрятаться – лучше места не найти. Захочешь убежать – на машине за тобой проедут далеко не везде. Только если с вертолета ловить. Надо будет стрельнуть у Алексея денег, вызвать такси, а потом…
Георгий заискивающим тоном продолжал говорить что-то еще, но Николай уже не слушал. Бросив случайный взгляд в окно, выходившее к центральному входу больницы, он на несколько секунд перестал воспринимать происходящее.
Перед парадной лестницей стояла машина, забыть которую получится нескоро. На ней ничего не соображающего, полумертвого от похмелья Николая везли позавчера на разговор к Барсу. Выходит, его люди уже здесь. В любую секунду они могут показаться из-за угла коридора.
Так… Времени на Рохлю нет. Ни на что уже нет. Обидно до чертиков – только-только удалось нащупать ниточку – и вот…
Разве что… А чего он, собственно, теряет?
Сбросив без лишних церемоний разговор с Георгием, Николай набрал номер службы такси. После чего максимально быстро, но осторожно, чтобы не разошлись свежие швы, поковылял в сторону черного хода.
Понедельник, 19:00, 1 час после окончания срока
Съемный дом Макса
На этот раз таксист оказался принципиальным. Требовал нормальной оплаты, а к телефону Рохли (может, он у тебя ворованный!) отказался даже притрагиваться. К тому же, чтобы объяснить, почему надо срочно уехать из больницы прямо в халате, Николай наплел с три короба, что у него дома чуть ли не пожар, эпидемия, взрыв газа и похороны одновременно. Теперь же, когда обман раскрылся, водитель едва сдерживался от рукоприкладства. Очередного избиения удалось избежать лишь благодаря изможденному виду да свежей перевязке. С большим трудом таксист поддался на уговоры подержать у себя телефон несколько дней в качестве залога, бросил напоследок недоверчивый взгляд, хлопнул дверью и уехал.
__________
Полдела сделано. Николай позволил себе несколько секунд передышки. Солнце клонилось к горизонту. В воздухе витали запахи трав. После того, как шум машины затих вдали, слышнее стало беззаботное щебетание птиц. Все вокруг дышало спокойствием и умиротворением – к сожалению, кажущимся. Оторваться от преследователей удалось, но вряд ли надолго. Хорошо, если минут на тридцать-сорок. Надо поторапливаться.
Николай вздохнул и пошагал к дому…
__________
Дверь оказалась не заперта.
В груди шевельнулось нехорошее предчувствие. Дом был пуст.
То ли Макс куда-то вышел по делам, то ли в очередной раз сменил жилье – теперь уже не имеет значения. Последняя возможность поговорить с ним, заставить признаться растаяла, как дым.
Вот и все.
От обиды, бессилия, подкатившего отчаяния, захотелось, как в детстве, рухнув на пол, зареветь в голос. К горлу, мешая дышать, подкатил комок, глаза предательски защипало.
Нет! Не дождетесь!!
Николай, скрежетнув зубами, непечатно выругался. Пока он жив, пока осталось хоть несколько минут времени, нужно двигаться дальше.
Макс куда-то делся. Пусть так. Но иногда вещи говорят о человеке больше, чем он сам. Осмотрим дом.
__________
Обыск ничего не дал. Кухня, как кухня, спальня, как спальня. Все на своих местах. В меньшей из двух комнат старый рассохшийся шкаф. Судя по количеству болтающейся на вешалках одежды, Макс поместил сюда весь свой гардероб.
Больше ничего. Ни следа рюкзака или денег. Конечно, деньги можно перепрятать, а рюкзак сжечь, закопать или, набив камнями, утопить, однако здесь, в доме, не осталось никаких зацепок. Разве что две странности.
В углу валялся перевернутый на бок большой чемодан на колесиках, на дне которого виднелось немного одежды. Вроде бы ничего особенного, но выглядел он настолько небрежно брошенным, что даже для Макса с его хронической неаккуратностью это было слишком. Верхняя, не застегнутая на молнию половина съехала набок, вызывая неприятные ассоциации с огромной перекошенной пастью. Похоже, чемодан лежал ближе к середине комнаты, а затем его отпихнули ногой, чтобы не мешал пройти. Что это было? Раздражение? Спешка?
И еще одно. В полупустом ящике тумбочки обнаружился билет на самолет. Разумеется, на имя Макса, но вот дата…
Николай не успел толком осознать, что бы это могло значить, когда за окном послышался рокот мотора подъезжающей на большой скорости машины.