Ясно. Здесь он больше ничего не успеет сделать. Оставалось положить билет в карман (кто знает, может, будет возможность подумать над этой задачкой позже) и поскорее топать на выход.
Желательно с поднятыми руками.
Понедельник, 21:00, 3 часа после окончания срока
В глубине лесопарка Санаторный
Надо отдать должное мордоворотам Барса. Увидев, что Николай не оказывает сопротивления, они без тычков, издевок и лишних разговоров запихнули его в машину, после чего рванули с места – только пыль столбом. В пути начался жар. Лихорадило так, что один из бугаев, ехавший рядом на заднем сиденье, предложил воды.
Николай, мотнув головой, отказался. Сил на разговоры не было. Куда больше плохого самочувствия беспокойство вызывал маршрут.
Вместо того, чтобы ехать, как в прошлый раз, к загородному дому Барса, машина неслась все дальше и дальше среди густых лесных зарослей. Полчаса спустя водитель свернул на узкую, в ухабах, грунтовку. За окном быстро темнело. Нависающие ветки царапали стекла. Окружающая обстановка навевала массу предположений о цели путешествия – одно мрачнее другого, но, когда они прибыли на место, никакая фантазия не помогла Николаю подготовиться к увиденному.
На небольшой поляне стояли три джипа, освещая фарами с разных сторон какую-то странную искореженную груду и нервно расхаживающего перед ней человека.
Человеком оказался Барс в крайней степени раздражения, а почти потерявшая форму груда…
Одного короткого взгляда в ее сторону хватило, чтобы понять: чем меньше подробностей увидишь, тем крепче будешь спать по ночам. Если, конечно, доведется уехать отсюда живым.
Барс шагнул к нему, без лишних предисловий (словно последний раз они беседовали полчаса назад и Николай полностью в курсе случившегося), ткнул рукой в сторону сгоревшей машины с двумя телами в ней. Спросил злым, резким тоном:
– Ну и?! Может, ты мне скажешь, что это за херня?!
Николай облизал пересохшие губы.
– Я тут ни при чем.
Барс лишь досадливо отмахнулся:
– Да знаю! Но это же ты всех расспрашивал, разнюхивал, выяснял… Вот результат – на ровном месте такое не происходит. Так что выкладывай, что накопал, самое время.
Голова кружилась все сильнее. Даже простые короткие предложения давались с трудом. Но разговор без преувеличения шел о жизни и смерти. Если ошибиться, выбрать неправильный тон, замешкаться… Бр-р-р!
– У меня пока не все концы с концами сошлись.
Барс, тщательно выговаривая слова, уточнил:
– То есть, ты не нашел мои деньги, не уложился в срок и стал мне полностью бесполезен, так?
Вряд ли получится найти какую-то подсказку на этой поляне, но надо выиграть хоть немного времени. Николай, осторожно потерев пальцами виски, ответил вопросом на вопрос:
– А можно посмотреть на… это поближе?
– Смотри, смотри, смотритель хренов! Только учти, никакие отговорки тебе не помогут. Начнешь изворачиваться, лапшу мне вешать – живо туда третьим присядешь.
Перед глазами все плыло. Николай сделал шаг к искореженной машине, пошатнулся, упал на одно колено. С трудом поднявшись, он обернулся к Барсу и (была не была, терять уже нечего!) спросил?
– Немного кофе не найдется? Я… неважно себя чувствую.
– А ты не оборзел?!
– Считайте это последней просьбой перед…
Заканчивать фразу не хотелось. На мгновение, показавшемся Николаю очень длинным, Барс задумался, потом кивнул.
– Будь по-твоему.
Затем обернулся к стоящим у джипов и спросил:
– Кофе у кого есть?
– Только коньяк.
– Тащи.
Николай не особо хотел брать протянутую фляжку. Не зря между алкоголем и выражением «размышлять трезво» бездонная пропасть. Однако голова у него сейчас без того соображала – хуже некуда, а поначалу, в эйфории, некоторый полет фантазии не помешает. К тому же другого способа встряхнуться, избавиться хоть ненадолго от липкого леденящего чувства страха не предвидится. Последний раз взвесив все «за» и «против», Николай, сделав хороший глоток, направился к машине.
Что мы имеем?..
Номер разобрать можно, машина совершенно точно Генкина. В багажнике уцелели только инструменты. Если было еще что-то интересное – в этой куче пепла не разберешь. Николай, на всякий случай дважды обошел всю машину, но любые следы уничтожил огонь. Честно говоря, он не особо надеялся что-то обнаружить, просто не хотелось приступать к самому неприятному.
Тело за рулем. Рост и комплекция подходящие. Печатка на пальце – Генка ей в пятницу весь вечер хвастался. Снимал, в руки совал подержать – смотрите, какая тяжелая! Знал бы друг детства, как все повернется из-за его выпендрежа! Руки-ноги без наручников. Хотя, может быть, связывали скотчем, а тот сгорел. Лицо обезображено. Пожалуй, все. Ну и запашок! Если повезет выжить, шашлыка больше в рот не возьму.