- Прекрати пожалуйста! – простонал парень, гладя рукой меня по спине. От этого по моему телу пробежался холодок и я вздрогнула. Это меня немного остудило и я постепенно пыталась успокоить поток соленой воды из глаз.
Я выпрямилась, приводя в порядок свое дыхание и делая глубокие вдохи и выдохи. Перед глазами уже более-менее вырисовывались четкие картины комнаты. Я смахнула со щек последние слезы, но все еще держала голову опущенной. Не хочу чтобы парень видел мое запухшее заплаканное лицо.
- Прости, – выдавила я. Говорить стало слишком сложно.
- Посмотри на меня, – попросил он мягким голосом. Но я не поддавалась. Понимаю, что поступаю немного жестоко по отношению к нему, когда он истекает кровью, а я закатываю истерики, но ничего не могу с собой поделать. – Пожалуйста, – не прекращал парень.
У него был очень жалостный голос, будто ему самому очень больно. Хотя, конечно же, ему больно с такими то ранами, вообще не понимаю, как он не воет от боли.
Факт того что парень сам тяжело ранен и я должна ему как-то помочь заставил меня подчиниться. Нужно немедленно взять себя в руки. Кроме того, не хочу чтобы Кейн увидел, что я плакала.
Я подняла голову, тяжело вздохнув, и села полуоборотом к Винсу. Он выглядел обеспокоенным, что очень меня удивило. Это не была маска. В его глазах я действительно заметила тревогу.
- Что с тобой? – он положил руку мне на плечо. – Что случилось?
Я отчаянно замотала головой, стирая остатки влаги на лице, хотя слезы все еще душили меня изнутри, порываясь опять вырваться наружу.
- Мне позвать Кейна? – неожиданно спросил блондин, слегка придавая своему голосу ноток угрозы.
На миг я замерла и даже на несколько секунд перестала дышать. А при чем тут Кейн? Почему именно его? То есть главную угрозу предоставляет он? Или чем же руководствовался Винс, задавая этот нелепый вопрос?
Чтобы там ни было, только Кейна здесь не хватало.
- А зачем его? – подавляя комок, который все это время стоял в горле, поинтересовалась я. Видимо, он понял, что зря это сказал, так как парень явно замешкался, придумывая что ответить. Но в итоге красиво попытался съехать от моего вопроса:
- Так, давай по порядку, – он тряхнул головой, а затем в упор посмотрел на меня. – Почему слезы?
Наверно, с минуту мы не прерывали зрительный контакт, погрузившись в гробовую тишину. Было слышно лишь мое гулкое сердцебиение и сбитое дыхание. А затем я не выдержала его пристального взгляда, жаждущего моих объяснений, и, до боли закусив губу, отвернулась, направив взгляд в стену. Сказать ему? А зачем? Можно подумать им не все равно как я себя сейчас чувствую, хочу ли я домой..
- Алекс, – с нажимом молвил вампир.
Я по-прежнему терзала свою нижнюю губу в нерешительности.
- Это просто эмоции, – отмахнулась я.
- Мне так не кажется, – насмешливо хмыкнул Винс, явно не веря моим словам, и подогнул под себя одну ногу.
Я покосилась на него. Он принял выжидающую позу, готовясь меня слушать. Меня одолевало удивление, так как всего несколько минут назад парень корчился от боли, а сейчас сидит как ни в чем не бывало. Я опустила взгляд на его торс, а затем медленно подняла на лицо. Мои глаза, наверно, были размером с блюдце. Я подалась немного назад, не веря своим глазам.
- Твои .. раны.. они, – с перебоями говорила я.
Парень всего ни миг посмотрел на свой живот, а потом опять на меня.
Он усмехнулся, глядя на мое перекошенное лицо.
- Да, Алекс, они заживают, – сказал он.
Это воистину удивительно - смотреть, как в минуту затягиваются раны прямо на теле. Вот только что они кровоточили наводили ужас, а сейчас превратились в едва заметные красные царапинки.
- Как это возможно? – прошептала я, поражена увиденным.
У меня даже руки затряслись то ли от шока, то ли от страха. Я готова была опять заплакать и очевидно, что блондин это заметил, так как тут же накрыл своей холодной рукой мою и начал медленно поглаживать.
- Я не человек, – вторил мне Винс в очередной раз. – Я – вампир. Нам свойственно самоисцеление.
- Самоисцеление? – эхом повторила я, нахмурив брови.
Да, об этом тоже упоминалось в книгах о вампирах, вот только я думала, что эта деталь там и останется. В прочем, как и оборотни, да и вообще вампиры. Черт, сколько я еще не знаю и сколько раз мне еще придется испытывать неистовое удивление?
- Именно. Мы самоисцеляемся, но как быстро – зависит от самых ран, – объяснял он. – Обычно, на это уходит несколько минут, но на эти, – Винс скривился, опуская глаза на почти невидимые царапины на торсе, – ушло где-то с полчаса.