Он действительно напоминал густую кошачью шерсть, щекоча ладонь. Всё-таки Суви — умница. Если бы не предупредил, Аня уже тормозила бы носом, развлекая местных любителей веселых зрелищ.
Мох вспыхнул и зашелестел под рукой, словно смеясь. Пушистая поверхность засмеялась яркими искрами. Аня так засмотрелась на это чудо, что не заметила паука, поднявшего клешни за её спиной.
Мерзкое шипение. Резкий свист.
Аня вскрикнула, увидев покрытые слюной жуткие жвала чудовища. Огромная клешня пролетела мимо её лица, но в ту же секунду паук упал, получив чем-то увесистым в налитый кровью глаз.
В десяти шагах от Ани стоял Сергей. Он швырнул второй камень, попав в раскрытую от ярости пасть существа. Раздался мерзкий хруст — и на мох отлетели осколки огромных зубов.
— Ты где был всё это время? — не выдержала Аня и бросилась на шею к парню.
— Запасал снаряды, — он отстранился с кривой ухмылочкой, которую Аня всегда немного побаивалась — но сейчас она казалась ей приятней любых снимкой Голливудских кинозвёзд.
Паук зашипел, плюнул в их сторону ядом и двумя выбитыми зубами, затем скрылся в лабиринте камней, позволив Ане выдохнуть с облегчением. Суви сдержал обещание.
Друзья отправились в сторону каменных прилавков, похожих скорее на жертвенники людоедам. От этой мысли Ане жутко захотелось оказаться дома и прижать к себе любимого кота.
— Ой! Смотри! — Аня увидела невдалеке среди руин Мерцающую Тропу. Такую манящую. Родную. Фантастически красивую. Её освещал слабый луч солнца. Только дорога находилась за владениями карликов и просто так до неё не добраться. Перед карликами ползали грязные дети.
— Анечка Владимировна-а-а-а! — загомонила они и окружила приятелей. — Мы кушать хотим!
— Валите отсюда, упыри малолетние! — рявкнул Сергей и прижал подругу к себе. Она дрожала как осиновый лист. — Воспитательница занята! Ей пора отдохнуть!
— Не-е-е, мы хотим ку-у-у-ушать! — детская рука впилась коготками в подол платья Ани. — Хотим! Хоти-и-им! Дай! Да-а-а-ай!
— Мы вас любим, Анечка Владимировна… так любим… — детвора смотрела на неё голодными глазами и наседала, пытаясь отодвинуть от Сергея. — А вы нас разве не любите?
— Она только своего хахаля любит! — с резкой, пронзительной обидой заявила рыжая дылда. — Вон у самой сиськи просвечивают, так жопой и крутит перед этим жеребцом! А нас даже покормить не хочет, сучка драная!
— Вот жадина! Продала нас за тыквенные семечки и даже кровушкой поделиться не хочет! — поддержала вторая девчушка, вцепившись в платье Ани с такой силой, словно хотела разорвать.
Аня больно ударилась об землю, когда настырная детвора сбила её с ног, навалившись стаей диких обезьян, ловко оттеснив парня. В глазах потемнело, а сердце гулко забилось в груди.
Один из зверёнышей ударил Сергея камнем в висок — он успел уклониться, но подлый удар всё равно оглушил его, когда другой мальчишка зашёл со спины и с диким воплем саданул со всей дури по затылку. Не помогли даже тренировки и реакция — а как тут отобьёшься, если наседают со всех сторон?
Аня воспринимала происходящее как злую, испорченную реальность, из которой нельзя проснуться, пока не пройдёшь по Мерцающей Тропе. Она закричала, пытаясь вырваться и броситься на помощь другу — парень лежал без сознания в грязи, а по щеке у него текла кровь.
Да помогите же ему! Помогите, помогите хоть кто-нибудь!
Острые когти коснулись ноги, поползли вверх. Завизжав, Соколова ударила от всей души — дикарь отлетел и перекувырнулся через голову.
— Дай ку-у-ушать, Анечка Владимировна-а-а-а! — затянула толпа, вцепившись в неё мёртвой хваткой. Стало тяжело дышать, в глазах потемнело. А в душе зашипела предательская мысль — может, Дашка была права? Может, надо было тоже уступить, позволить себя облапать и обслюнявить, но заслужить проход к Мерцающей Тропе?
Подол платья затрещал, когда в него вцепились сразу несколько лап. Ещё одна до боли схватила за щёку, когти расцарапали кожу.
— Серёжа! Серёженька-а-а! — крикнула Аня из последних сил. Это прозвучало настолько фальшиво и безнадёжно, что к самому горлу подкатила тошнота.
Взрослые карлики с ухмылками стояли поодаль, наблюдая за первой охотой маленьких дикарей. Сегодня у них будет настоящий пир. Зря эта дура отказалась от выгодного предложения.
Она сжалась и закрыла глаза, чтобы не видеть происходящего кошмара, поскорее забыть весь этот позор. Вздрогнула, услышав резкое шипение, и приготовилась к самому страшному. Сейчас её превратят в мерзкого, жестокого карлика, чтобы она заманивала друзей в голодный мирок и расправлялась с ними.