Я опустошаю бокал и со стуком ставлю его.
– Соврала, не сомневаюсь.
Рэйвен усмехается.
К нам присоединяются Мак и Мэддок. Мак берет выпивку, а Мэддок воздерживается – он сегодня за рулем.
Как только задница Виктории плюхается на круглый стул, я срываюсь с места и двигаюсь к диванам.
Блондинка в подсохших шортиках замечает меня и спешит в мою сторону, но Виктория останавливает ее на полпути и садится рядом со мной, взгляд у нее сердитый.
– Ты ушел прежде, чем я смогла сказать что-то.
– О, и теперь ты хочешь раскрыть свои секреты. – Мои глаза насмешливо расширяются, а в груди копится гнев. – Ни с того ни с сего? Ведь ты вся соткана из секретов. Ты без них не можешь.
Она злобно смотрит на меня.
– Ты будешь слушать или нет?
– Не обольщайся, меня не волнует, что ты скажешь.
Одна ее бровь приподнимается.
– Видел бы ты себя со стороны. Срываешься с места, как ребенок. Может, хватит?
Из общего зала появляется Ройс, на его лице сияет коварная ухмылка.
– Человек часа готов присоединиться к нам, – сообщает он, вздернув подбородок, как плохой актер.
За его спиной торчит долговязый придурок. Не знаю, по каким причинам он не натянул майку – татуировка мозолит мне глаза.
Виктория рядом со мной напрягается.
– Эй, – окликает ее Ройс. – Сделай парню выпить, а? – Его взгляд становится жестким.
Но Виктория и не думает бежать к бару.
– Что, черт возьми, он здесь делает? – говорит она, кивая на парня. – Какого хрена ты его приволок? И вообще, Майк не сделал ничего плохого, он всегда… он всегда держался в стороне.
– Виктория… – лепечет парень.
– Он не должен быть здесь. – Виктория качает головой и переводит взгляд на меня.
– Заставь его уйти.
Мои пальцы крепко сжимают бокал, я вижу, насколько она напряжена.
– Сама и заставь, – говорю я, а сам думаю: «Какого хрена? Чего она добивается? Действительно не хочет, чтобы он тут был, потому что на фиг он ей нужен, или это ее способ держать его подальше от нас? Типа защитить».
И тут она бездумно повторяет:
– Он не сделал ничего плохого.
Из моего рта вылетает мрачный смешок.
– Ничего плохого? – Я наклоняюсь вперед, и наши губы оказываются недопустимо близко. Глаза Виктории расширяются и так же быстро туманятся.
Как же легко я могу завладеть твоим вниманием…
Я знаю, что этот нахал смотрит, все смотрят, поэтому наклоняюсь еще немного и касаюсь пухлых, бархатных губ, напоминая себе, что в последний момент я должен удержаться.
Вместо поцелуя я отчетливо шепчу:
– Он, вероятно, думает, что ты принадлежишь ему. Но, красавица, узнать об этом прямо здесь… так чертовски неправильно.
– Протрезвей, Кэптен, – шипит она в ответ, и влажный туман из ее глаз улетучивается. – Когда он назвал меня «своей девушкой», ты мог бы прореагировать как-то. Там, в зале. Предъявить на меня свои права.
Это почти что нокдаун.
– Я тебя смутил? – выдавливаю сдержанную ухмылку. – Ладно, тогда слушай: ты не его девушка, но и не моя.
Виктория поджимает губы и поднимается на ноги.
– О’кей. Сыграю роль, отведенную мне твоим братом. Обслужу парня, а потом, я не знаю… – Она замолкает и отступает на пару шагов. – Обслужу его.
Я вскакиваю и притягиваю ее к себе. Мой взгляд тяжелый, пальцы дергаются на ее позвоночнике. Сучка…
Но Виктория смеется, заставляя меня замереть на месте.
Ее мягкий смех действует отрезвляюще, карие, почти медные глаза смотрят в самую душу. Крыша едет. Я таю, как сливочное мороженое, и пространство вокруг нас исчезает.
Остатки здравого смысла шепчут мне отпустить ее, создать между нами хоть какое-то гребаное пространство, но мои мышцы не двигаются.
Она богиня, и я ненавижу это.
– Ты можешь говорить что угодно, Кэп, – мурлычет она. – Но твое тело знает правду, да? Так послушай его.
Мой желудок скручивает, я чувствую тошноту, потому что, черт возьми, она права. Наверное, права.
Виктория переступает с ноги на ногу, и мои руки опускаются. Я слежу за тем, как она идет к бару, и понимаю, что должен вернуть ее обратно.
Ко мне.
Но ничего не предпринимаю. Стою там и смотрю, как она заказывает напиток для этого мудака.
А этот мудак следит за каждым ее движением, ждет, когда она встретится с ним взглядом, но Виктория не делает этого.
Она на взводе и в то же время не уверена в себе.
Почему?
Ко мне подходит Рэйвен.
– Кэп…
– Мне надо убраться отсюда к чертовой матери. Она лезет мне в голову…
Или, может быть, это из-за алкоголя? – этого я не говорю.