Так. Надо выдохнуть, успокоиться. Если она поддастся эмоциям, то окончательно утратит и без того хлипкое, ничтожное преимущество.
- Ты можешь пойти в суд, но…
- Зачем суд? - удивился демон. - Я просто продам долг коллекторам, пусть они выбивают деньги. Они в этом профессионалы.
Сволочь! Бессердечная сволочь! Как жаль, что нельзя наорать на него, высказать в лицо все, что она думает об избалованных мерзавцах, для которых не существует ничего кроме денег.
- Коллекторные агентства выкупают долги за гроши. Ты получишь не больше, чем мог бы заплатить клан.
- Это верно.
- Или ты можешь проявить милосердие. Показать пример подлинного великодушия и получить целый клан оборотней, считающих себя обязанными тебе. Все будут восхищаться тобой…
Демон хмыкнул.
- Все будут считать меня идиотом, которому можно не возвращать долг.
Дженни растерянно замолчала. Аргументы кончились. Нет, она с самого начала не надеялась разжалобить такого, как ди Форкалонен. Но рассчитывала припугнуть или надавить на его тщеславие.
- И тебя совсем не волнует, что ты сломаешь ему жизнь?
- Не особо, - он пожал плечами. - Малыш Чарли достаточно взрослый, чтобы включать иногда мозг. И думать, где он возьмет деньги до того, как садится за стол.
- Мозги не спасут от грязной игры, - в запальчивости выпалила Дженни.
- Что-о-о? - по тону, которым он это сказал и по тому, как сузились в ярости глаза беловолосого Дженни поняла, что сделала ошибку. - Это он тебе сказал?
- Да… то есть нет. То есть…
- Он, - Раум нехорошо прищурился. - Вот же сученыш. Маленький, а подлый, - демон посмотрел на нее в упор. Он больше не улыбался. - Признаться, я ждал переговоров от старика Маккензи. Думал согласиться на разумные уступки, беспроцентную рассрочку - не топить же щенка за идиотизм. Но если он распускает подобные слухи, он заслуживает урока.
“Кажется, я все испортила”, - Дженни сглотнула, ощущая сухость во рту.
Чарли… Ее Чарли, герой ее детства и юности. Самый смелый, самый сильный, самый красивый. Будущий глава клана - справедливый, рассудительный, уверенный в себе.
- Пожалуйста, - прошептала она немеющими губами. - Он не говорил ничего подобного. Это все я… я придумала.
На лице демона появилось очень странное выражение. Он так долго и внимательно разглядывал Дженни, что ей стало неловко. Захотелось взорваться, наорать на него или уйти.
Но Раум держал в руках жизнь Чарли, поэтому Дженни молчала.
- Удивительно, - наконец, выдал он. - Такая преданность. Что ты в нем нашла, детка?
Девушка плотно стиснула губы и поклялась, что не произнесет ни звука.
- Почти завидую этому щенку. Ты из клана Маккензи, но фамилия другая? Человечка?
Она выпрямилась, тщетно пытаясь изобразить сдержанное достоинство.
- Я волчица.
Демон расхохотался.
- Волчица? Ты себя в зеркале-то видела? Детка, не держи меня за идиота.
- Полукровка, - выдавила она, отводя глаза.
Быть полукровкой - стыдно. Быть бесталанной, неспособной к обороту - вдвойне стыднее.
Сразу вслед за стыдом пришел гнев. Какое у ди Форкалонена право судить ее? Или разглядывать так, словно она интересное насекомое?!
- Полукровка, - его губы сложились в глумливую ухмылочку. - Дженнифер-почти-Маккензи, влюбленная в своего будущего босса пришла просить за него. Надеешься, что если дело выгорит, то малыш Чарли взамен предложит руку и сердце?
Последняя насмешка над взлелеянным глубоко в душе глупым, безнадежным, таким горьким и сладким чувством переполнила чашу ее терпения. Дженни вскочила.
- Я ни на что не надеюсь и ничего не жду. Наверное демону не понять, что можно просто искренне любить кого-то. Не искать выгоду и не пытаться затащить в постель. Ты сказал, что завидуешь Чарли, и я в это верю. Твои “друзья” - шайка прихлебателей, которые с радостью разорвут тебя, если почувствуют слабость. Твои женщины - бесстыжие продажные девки. Ты вытираешь о них ноги, а сам втайне злишься, потому что никому не нужен без своих денег. И знаешь что: мне тебя жаль!
“Ну вот: теперь ты испортила все, что только можно было испортить,” - ехидно отметил внутренний голос. Задыхаясь от подступающих слез, Дженни шагнула к выходу.