Глава 8. Катя
Мы просидели с Кириллом еще несколько минут, а после у него зазвонил телефон, и вся хрупкость момента была нарушена. Не знаю, кто звонил ему, но выйдя из ванной, куда он ушел чтобы поговорить, выглядел Кирилл снова недовольным. Бросив мне, что будет ждать за дверью, вышел. Я оделась быстро, забрала волосы в хвост и вышла из спальни. Кирилл стоял, привалившись к стене и задумчиво вертел в руках смартфон.
Я хотела спросить, кто звонил, но не решилась, рассудив, что это уж точно не моё дело. Вместо этого натянула улыбку и произнесла:
— Пойдем?
— Пойдем, — Кирилл обхватил мою руку и потянул к лестнице.
— Ну что, голубки, помирились? — увидев маму Кирилла, я смущенно улыбнулась и кивнула.
— Мы пойдем прогуляемся, — сдержанно выговорил Кирилл.
Я так и ощущала исходящее от него раздражение, вот только… кто же ему позвонил, что испортил настроение? Разве что… Я взглянула на Кирилла, ища подтверждение своим догадкам, но он предпочитал в глаза мне не смотреть.
Одевшись, мы вышли на улицу. Стоял мороз, яркое солнце слепило глаза. Зажмурившись, я практически наощупь нашла ладонь Кирилла и тут же его пальцы крепко сомкнулись вокруг моей ладошки. Это было так…
Привыкнув к яркому свету я, проморгавшись, посмотрела на своего фальшивого жениха и… И вдруг подумала, что Кирилл никогда бы не поступил со мной… да не только со мной, с любой девушкой так, как поступил Климов. Я просто невезучая по жизни, всегда выбираю не тех. Или не те выбирают меня. А Кирилл выбрал ту, другую Катю, которая разбила его сердце. Разве сможет мужчина вновь поверить в чувства после такого… Я понятия не имела.
— Привет, пап! — погрузившись в размышления, я не сразу заметила вышедшего со стороны двора мужчину, высокого, крепкого телосложения в пуховике и шапке-ушанке.
Кирилл потащил меня по направлению к нему. А после, кивнув на меня, улыбнулся.
— Это Катя, пап.
— Ну здравствуй, Катя, — улыбнулся отец Кирилла и я увидела в этой улыбке Кирилла… Губы мои расплылись в ответной улыбке. — Меня зовут Макар Юрьевич.
— Очень приятно, — я протянула руку, но вместо того, чтобы пожать её, отец Кирилла заключил меня в крепкие объятия.
— Я рад, что этот оболтус наконец осчастливил нас с мамой, — взгляд его опустился на мой живот. — Я надеюсь, свадьба будет до того, как наш внук появится на свет?
— Вообще-то, внучка, — ляпнула я прежде, чем осознать, что творю.
Увидела, как вытянулось лицо Макара Юрьевича, как он, удивленно вскинув брови, посмотрел на Кирилла.
— Ты же говорил, мальчик у вас… — он был даже немного раздосадован, как мне показалось.
Конечно, всем мальчика подавай… Я погладила живот и мысленно обратилась к своей крохе:
«Не обращай внимая, зайка, они просто ничего не понимают. Ты у меня самая прекрасная девочка на свете, и я тебя очень-очень жду».
— Я не хотел вас с мамой расстраивать, — Кирилл попытался выбраться из щекотливой ситуации, но это выглядело еще глупее.
— Да… — задумавшись, Марк Юрьевич почесал подбородок и махнул рукой. — Какая разница! Внучка тоже прекрасно! — снова широко улыбнулся и подмигнул мне. — Правда же, сын? — хлопнул Кирилла по плечу.
— Д-д-а, — растянул тот и, снова взяв меня за руку, поспешил быстренько уйти.
Едва мы скрылись в проулке, я, виновато произнесла:
— Прости, я не подумала.
— Да ничего страшного, — усмехнулся Кирилл, прижимая меня к боку. — Это я виноват, что мы не обговорили этот момент.
Все еще чувствуя себя неловко, я подняла взгляд на Кирилла. Он тоже смотрел на меня, едва заметно улыбаясь. От этой улыбки у меня внутри разлилось тепло. Так странно. Не свойственно мне. Неправильно… Но я ничего не могла поделать — этот мужчина волновал меня.
Нет.
Я выдохнула и отвела взгляд. Только этого мне ещё не хватало. Мне это сейчас не нужно! Да и Кириллу тоже.
— Пошли к бабушкиному дому, — выдавила я.
Кирилл еще с пару мгновений смотрел на меня так пристально, что я буквально кожей ощущала его взгляд, а после повел по заснеженной дороге дальше по проулку.
Шли мы молча. Я крутила головой, смутно припоминая домик с коричневой крышей, за ним стоял деревянный дом, выкрашенный жёлтой краской. В нём когда-то жила бабушка моей деревенской подружки. Краска давно облупилась, крылечко покосилось, да и кружевных занавесок на окнах уже не было…
— Пришли, — спустя несколько минут Кирилл остановился и кивнул на дом, который я бы узнала всегда. Голубая краска, коричневая крыша с дымоходом… Бабушка любила печь пироги и лепешки в настоящей русской печи. У неё были самые вкусные лепёшки на свете…
Сердце защемило, на глаза против воли навернулись слёзы. Бабушка меня любила и всегда ждала. А у меня была куча дел, которых с возрастом становилось все больше, и дела эти становились такими важными, что времени не хватало даже на один телефонный звонок. Просто сказать: «Привет, ба, как дела?..» Но это я сейчас такая умная и мудрая, а тогда, в восемнадцать, в двадцать все это кажется таким неважным.
Любимые люди не будут жить вечно, а дела могут и подождать.
— Ты прав, дом выглядит неважно, — глухо выговорила я. — Не знаю, что я делала бы тут одна. Даже если бы добралась…
— Войдешь внутрь? — спросил Кирилл.
Я покачала головой.
— Не сегодня.
Кирилл ничего мне на это не ответил. Осмотрелся вокруг, будто ища что-то, а потом, видимо найдя, повел меня к дому.
— Кирилл, я не могу, я… — принялась вырываться я, но он не выпускал, и я едва не рухнула в сугроб.
— Не хочешь в дом, не надо, — мы подошли к деревянной ограде, тоже с давно облупившейся краской. — Смотри, помнишь? — указал мне на одну из дощечек в дверце.
— Что? — непонимающе покачала головой.
— Смотри! — буквально ткнул пальцем в доску и тут я увидела накорябанную чем-то острым неровную надпись.
«Катька, я тебя» и сердечко. Ровное, красивое сердце. А внизу подпись — «С».
— «С» — нахмурившись, я подняла взгляд на Кирилла.
Я помнила мальчика, который написал это. Прозвище у него было — Снегирь. Бабушка потом так ругалась, так кричала, что крылья этому Снегиреву пообрывает, попадись он ей. Вспомнив это, с улыбнулась.
— Снегирь, — сказала я. — Кирилл Снегирёв! — пристально всмотрелась в лицо Кирилла. — Ты! — воскликнула так громко, что сама вздрогнула.
— Я, — широко улыбнулся Кирилл. — Я думал, ты никогда не вспомнишь, Хрусталёва.
Я потрясённо покачала головой. Прижала ладони к щекам, всё не сводя взгляд с Кирилла. Парень, в которого я так долго была влюблена! Парень, с которым я впервые поцеловалась, парень, которого я встретила спустя столько лет и… не узнала! Ну как такое возможно?! Он конечно изменился, но…
— А ты ведь меня сразу узнал, — тихо выговорила я.
Кирилл долгим, пробирающим до глубины души взглядом посмотрел на меня, затем поправил мою шапку и сказал:
— Не сразу. Когда ты адрес сказала.
— Невероятно, — всё еще не до конца веря в происходящее, качнула я головой.
— Ты мне, Катя, кое-что обещала.
— Что?
— Не помнишь? — улыбнулся он хитро прищурившись.
— Нет, — напряглась я.
— На дискотеке, с которой ты сбежала, а на следующий день уехала. Помнишь?
Я помнила. Черт возьми, я помнила! Смотрела на свою первую любовь, вдруг появившуюся в один из самых сложных моментов моей жизни, и…
Ни слова больше не говоря, я подалась к Кириллу и коснулась его губ своими. Они были теплыми и невероятно мягкими. Сладкая дрожь прошлась по всему телу, едва его руки легли на поясницу, а язык настойчиво проник в рот. Боже! Это было так… так… пьяняще нежно и обжигающе страстно одновременно. Я таяла в его руках, забывая обо всём.