Люди вокруг начинают обращать на нас внимание, но мне плевать. А вот двум амбалам из охраны Хасана вовсе нет. Я уверен, что это очередная проделка Самойлова. Или Гузели.
Они оттесняют меня от жены, и та спокойно уходит. Скрывается в толпе.
Проходя мимо меня, Руслан протягивает мне что-то. Автоматически принимаю и слышу его усмешку. На раскрытой ладони лежат кольца. Те, которые швырнула в кабинете Ася.
— Скоро это будет последнее, что останется у тебя на память об этой сладкой куколке, — говорит Самойлов, отходя на приличное расстояние. Но я всё равно мгновенно бросаюсь на него. — Фас, мальчики!
Против двоих здоровяков у меня нет шансов, но я всё равно пытаюсь вырваться, чтобы догнать и забрать то, что принадлежит мне.
И только лёжа лицом на полу, в окружении всех этих леди и джентльменов, понимаю, что очень по-крупному облажался. Раз за разом совершал ошибки, которые привели к этому всеобщему хаосу. И у меня действительно слишком мало времени, чтобы всё исправить.
У меня есть чуть меньше двух часов, пока не вскроется информация о задержании Хасана и Руслан не начнёт действовать самостоятельно.
30. Ася
Липкий страх сковал мои внутренности, пока Руслан, мой «дядюшка», выводил меня в центр зала для танца, которого я не хотела, но не посмела отказать. Мне казалось не такой уж и сложной задачей выдержать всего один танец в компании ненавистного и пугающего меня родственника. Чего уж проще — просто держаться от него подальше и не позволять приближаться настолько, чтобы он смог почувствовать мою тайну?
Но, разумеется, всё пошло не по плану и этот мерзкий тип сразу же притянул меня к себе, сгребая в охапку, не давая ни малейшей возможности взбрыкнуть. А следующие слова повергли меня в пучину страха и отчаяния:
— Да ты беременна, куколка!
Руслан довольно хохотнул, словно выиграл главный приз, а я предприняла попытку вырваться из его хватки.
— Отпустите!
— Да погоди ты, Ася, — неожиданно мягко возразил мне. — Погоди. Мама была бы счастлива узнать, что у неё будет внучок. Я помню Марию, добрая, красивая, замечательная женщина была. Она обожала тебя. Мой брат был дураком, каких свет не видывал, но он по-своему любил твою мать.
— Сомнительное заявление, — усмехнулась я, чувствуя, как спазм сдавил моё горло. — Бабушка рассказывала мне…
— То, что знала, — перебил мужчина. — От твоего мужа. Но есть и обратная сторона истории. Другое мнение.
Я тяжело сглотнула:
— Другое мнение?
— Конечно. — хмыкнул он. — Ты же не думаешь, что только Богдан может говорить правду? Или что у твоего муженька нет своего интереса?
Сердце забилось часто, взмывая к самому горлу.
— Он говорил мне, что отец оставил всё ребёнку… Моему ребёнку. И что Богдан просто пытается защитить нас…
— От кого, Ася? — усмехнулся Руслан. — От меня? От семьи своей бывшей жены? С момента гибели твоих родителей Богдан препятствовал другим твоим родственникам со стороны отца помогать вам с бабушкой, принимать участие в твоём воспитании. Он угрожал вывезти тебя за рубеж, сменить документы, если мы не оставим тебя в покое.
— Господи, да зачем? — я рассмеялась от нелепости. — Всё было совершенно не так. Он… защищал меня с самого рождения, помогал бабушке деньгами, женился, чтобы спасти. Простите, но я не верю, что взрослые люди, как вы и ваши родные, не могли настоять на своём…
— Ты можешь верить хоть в радужных пони, девочка. Тагоев псих, это знает каждый. Он уничтожил собственную семью. И твою семью тоже уничтожил Богдан. Он бы и тебя уничтожил, если бы знал, что сможет отжать отцовский бизнес. А так, выходит, что ублюдок просчитал всё до мелочей. Бабке навешал лапши на уши, тебя насильно принудил к браку. Я не осуждаю тебя, никогда не посмел бы, конечно, ты можешь романтизировать эти бредни, но факт остается фактом: Богдан подстроил аварию, в которой погибли твои родители и чуть не погибла ты, а когда тебя хотели забрать родственники, он вынудил нас уйти в сторону угрозами твоей жизни и здоровью.
— Восемнадцать лет? Вы, вероятно, считаете меня дурой, если считаете, что я поверю в то, что восемнадцать лет никто из вас, дорогие родственники, не мог решить проблему общения со мной!
— Ты наивна и слепа, Ася. Богдан страшный человек, и он может быть весьма убедителен. Твой отец погиб в аварии сразу, но я видел, что твой драгоценный муженёк сделал с твоей матерью…
— Прекратите, всё было не так! — из глаз брызнули слёзы, но Руслан лишь рассмеялся:
— Да? И как же было, просвети меня? Тебе было несколько недель от роду, так что сомнительно, что ты могла что-то запомнить. А слова Богдана всего лишь слова.