Чувствую, что времени мало. Гузель приходит в себя от чувства от жара, касающегося её тела, и истошно орёт.
За несколько секунд до взрыва я, наплевав на осторожность и все её повреждения, тяну женщину через раскуроченное своими силами отверстие, подальше от объятого пламенем автомобиля.
Я уверен, ничего непоправимого, кроме смерти, не может случиться с человеком. Главное, что она жива!
Наши дни.
Когда с рыбалкой на сегодня покончено, мы с Русланом запекаем богатый улов на гриле и ведём неспешную болтовню ни о чём. Мне даже удаётся немного расслабиться и забыть о чёртовой Асе, которая полностью завладела моим разумом.
Но её имя то и дело всплывает в разговорах за ужином. Сам Хасан проявляет чрезвычайный интерес к девчонке, что никоим образом не устраивает меня. Но предел наступает на конкретной фразе:
— Во времена нашей с твоим дедом молодости, Богдан, в спорных ситуациях всегда пользовались правом первой ночи.
Старик смотрит на меня свысока. Что, мол, на это скажешь, приятель?
— Я уверен, что наш случай и близко не подходит под вышеупомянутую характеристику как спорный. — заявляю я ни секунды немедля. — И чёрта с два я позволю кому-то прикоснуться к своей жене.
— Фиктивной жене, — напоминает Хасан.
— После того, как я консумирую брак сразу после официальной части, Ася станет моей женой и только моей проблемой, — твёрдо заявляю им. — Ни до, ни после этого момента я не позволю никому и пальцем коснуться девушки.
— Это если я сочту, что ты сдержал слово. — говорит тихо Хасан.
— Я принесу чёртову простынь и заключение гинеколога.
Хасан смеётся, закидывая голову назад.
— Мальчик мой, я тебе прямо сейчас могу нашлёпать сотню заключений, что Гузель чиста как дева Мария! А поставить на простыни пару пятен крови и вовсе труда не составит.
— И что вы предлагаете? Снять на камеру хоумвидео и выслать вам почтовым голубем? — цежу сквозь зубы.
— Боюсь, что Руслану придётся приглядеть за тобой, Богдан.
— Приглядеть? — переспрашиваю в полном неверии. — Свечку держать будет? — и тут же поворачиваюсь к самому Руслану. — Племянницу свою разглядывать собрался?
Вскакиваю из-за стола, не в силах больше выдержать всё это. С меня довольно! Старый маразматик уже не знает, куда направить свою энергию.
— Сядь, Богдан. — говорит Хасан холодно и резко. — Ты сам знаешь, что мы не можем рисковать всем из-за твоей слабости к этой девке.
— Нет никакой слабости, — стискиваю челюсть.
— Тогда и вовсе не проблема, — довольно кивает мужчина. — Никто в твою спальню заходить не будет, просто со стороны послушает, чтобы всё прошло, как надо.
Ещё несколько дней я провожу здесь, пытаясь убедить Хасана, что всё и так пройдёт, как надо. Или же убедить Руслана, что я сижу на слишком плотном крючке и собираюсь сдержать слово.
Но Руслан слишком трусоват, чтобы воспротивиться воле Габбаса. Есть у меня нехорошее предположение, что это проделки Гузели. Иначе откуда вдруг у её отца зародились сомнения относительно моих планов?
Я чувствую себя связанным по рукам и ногам. Хлопнуть бы Хасановых, да Руса заодно. Вот прямо сейчас, притопив тела в болотах. Какова вероятность, что кто-то обнаружит их на закрытой частной территории, пока вода, рыбы и бактерии не сделают своё?
Я уверен, что нет ничего невозможного. Но за Хасаном большая семья, которая непременно отомстит, а за моей спиной — Ася, мать, сестра. И я не могу рисковать ими. Должен быть другой выход. Я уверен, что рано или поздно его отыщу.
Перед самым отъездом я обнаруживаю Гузель на террасе.
— Торопишься к принцесске? — не глядя бросает она.
— С какой стати? — усмехаюсь в ответ.
Самому себе никогда не признаюсь, что скучаю. Кроме нескольких сдержанных разговоров по телефону и одного сообщения от Аси за эти дни не было больше ничего.
— Скажи, что ты чувствуешь, Богдан, когда целуешь жалкое подобие своей любимой женщины?
— Чувствую, что ты лезешь со своим бредом не в своё дело.
— Ты представляешь на месте девчонки её мать? — не унимается та.
— Я представлял её мать на твоём месте, — огрызаюсь в ответ.
Она хмурится и переводит тему:
— Отец сказал тебе, что мы приедем на свадьбу? Все мы.
— Да. До свадьбы останетесь здесь или тоже вернётесь в Москву?
— Нет, мы будем в новом доме, — она показывает рукой направление. — Отец всё-таки выкупил ту усадьбу, о которой грезил. Почти закончен ремонт первого этажа. На втором пока ведутся восстановительные работы…