К чёрту! Просто к чёрту!
Теперь, когда у Хасана нет подозрений относительно моей честности, я уверен, мне удастся держаться от Аси на расстоянии. И лучше начать прямо сейчас.
Я удобнее перехватываю пузатую рюмку, беру за горлышко бутылку и иду прямиком в номер Элеоноры.
Долблю по двери. Раз. Два. Три. Слышу приглушённые шаги.
— Богдан, ты?
— А ты спросонья совсем нихрена не соображаешь?!
— Проходи, — догадывается она распахнуть дверь шире, и я вхожу, сразу устраиваясь в кресле рядом с кофейным столиком. — Я не ожидала… что ты решишь навестить меня сегодня.
Она торопливо распускает шнуровку на своей сорочке, оголяя сиськи, и я закатываю глаза.
— Я рассчитывала, что так и выйдет и эта целка надолго тебя не завлечёт, — женщина приближается, соблазнительно облизывая губы и смыкая пальцы на сосках.
— Эль, не гони. Ты же не настолько тупая, чтобы всерьёз рассчитывать на то, что меня может не удовлетворить моя молодая и горячая жена? — мне даже самому смешно от этого нелепого предположения, и я смеюсь в голос. В какой реальности такое вообще возможно?
— Зачем же ты пришёл, Богдан? Разве не должен сейчас оттачивать своё мастерство, трудясь в супружеской койке?
— Сделай мне билет на самолёт. Любой город с моим филиалом. В самое ближайшее время.
— Что же ты, Богдан, бежишь от своей молодой и горячей жены? Уже кольцо прибивает к земле невыносимой тяжестью?
— Не твоё грёбанное дело! — рычу сквозь зубы, покручивая кольцо по кругу. — Давно пора заняться делами. Вечные нестыковки в отчётностях и отсутствие части счетов меня порядком заколебали.
Неожиданно мне чудится, что кольцо впивается в мою кожу, обжигая своим теплом, и я стягиваю его.
— Да запахнись ты ради всего святого! Смотреть тошно, — я со звоном опускаю кольцо на столик и хлебаю виски прямо из горла.
— Ты изменился, Богдан, — протягивает Элеонора, наконец возвращая на место шнуровку. — Когда тебя перестал интересовать секс?
— Меня интересует секс, — снова смеюсь я. — Меня не интересуешь ты. Закажи билет и вызови водителя, ладно? Я так устал, Эля… Так устал…
Конечности приятно покалывает, а с губ не сходит улыбка. Я просто чертовски пьян. В голове приятная каша, но, главное, что она заполонила мысли о том, о чём я отказываюсь думать.
Сколько я не пил? Млять, уже лет пятнадцать? Идиот, просто идиот. Это определённо прекрасный способ уйти от реальности.
Покачиваясь и смеясь, я добираюсь до двери, перекатываюсь в коридор, нахожу номер люкс.
Падаю рядом с Асей, сгребая в охапку её сочное тело, укутанное в халат. Кажется, я забыл прислать горничную и на постели так и нет простыни, но это совершенно меня не смущает.
— Куколка, ты спишь? Ну и спи, — бубню себе под нос. — Я ещё никогда так не любил ошибки, как сейчас, знаешь? Я рад, что ты тогда родилась. Самая лучшая ошибка. Восхитительная. Идеальная. Я просто чёртов везунчик, что ты оказалась такой классной девчонкой.
Утыкаюсь лицом в её шею и прикрываю глаза лишь на миг, потому что хочу ещё немного просто полежать рядом с Асей, чувствуя её тело в своих руках. Мне вдруг хочется поговорить, всё равно о чём, или просто поцеловать её губы. Но я слишком устал, да ещё и алкоголь окончательно вырубает меня.
Снится мне какая-то чушь. Луч света вырывает из темноты покорёженный металл, разбитые осколки стекла, окрашенные кроваво-красным, на примятой траве лежит в неестественной позе женская фигура. Платье, вязанная кофта с крупными круглыми пуговицами, большой живот.
Но всё должно быть не так! Платье, вязанная кофта с крупными круглыми пуговицами, в руках свёрток с новорождённым ребёнком…
Но тут, в моём кошмаре, Маша Миронова не держит в руках свою дочь. Под её окровавленным платьем топорщится живот.
Я подхожу к девушке, медленно опускаюсь на колени — прямо на сырую землю, осторожно провожу по её лицу кончиками пальцев, и веки, задрожав, открываются. Разрывая в клочья мою душу, наполняя сердце невыносимой болью, на меня взирают стекленеющие глаза цвета молочного шоколада.
— Богдан, — из последних сил шепчет Ася.
Меня сотрясает. Словно я рыдаю как дитя малое. Но это что-то другое.
— Богдан, — снова повторяет Ася. — Всё хорошо, Богдан. Это просто дурной сон.
Распахиваю глаза и натыкаюсь на беспокойный шоколадный взгляд. Тону без единого шанса на спасение. Ася хмурится, проводит ладонью по моему лбу, и я перехватываю её руку, поднося к губам.