Девушка сжала кулаки, задыхаясь от нестерпимо-острого возмущения.
- Вы... вы... Это шантаж!
- Я ваш адвокат, Дженнифер. Я пытаюсь помочь.
- Значит, - дрожащим от ярости голосом спросила она, - если я не подпишу, вы просто не дадите мне связаться с родными?
- Помилуйте, откуда такие мысли? Конечно дам, но позже. Сейчас терминал неисправен. Да и с кем вы станете связываться, Дженнифер? - его голос зазвучал сочувственно. - Клан изгнал вас еще до ареста. Неужели вы ждете, что теперь они захотят вступиться?
- Вы же мой адвокат! Вы должны действовать в моих интересах!
- А я и действую. Подпишите бумаги, Дженнифер, - сильф заговорил ласково, словно убеждал маленького ребенка съесть еще ложечку за папу. - И я добьюсь для вас перевода в другую камеру, с кроватью. Возможно, даже сумею устроить так, чтобы вас выпустили под залог.
Под его доброжелательным взглядом девушка медленно потянулась к бумагам. Законник ободряюще кивнул и протянул перо.
- На каждом листе, внизу, - подсказал он.
Дженни зло ухмыльнулась, а потом, глядя адвокатской сволочи прямо в глаза, с наслаждением порвала бумаги на мелкие клочки и швырнула за спину.
- Я. Ничего. Не буду. Подписывать! - выговорила она, четко артикулируя каждое слово. - А о вашем давлении обязательно узнают газетчики.
Глаза на крысином личике сверкнули злобой, но это выражение тотчас сменилось на притворное сочувствие.
- Что ж, очень жаль. Прямо очень-очень жаль. Больно видеть, как такая прелестная девушка своими руками роет себе могилу. Боюсь, вы просто не представляете насколько ужасными могут быть условия содержания.
Появившаяся на зов охранница подтолкнула Дженни к выходу. Стоило огромных усилий не вырваться, не заехать с левой в глаз продажной сволочи-адвокатишку. Только мысль о том, что потом, когда эта ситуация станет достоянием гласности, драка помешает привлечь мерзавцев к ответу, удержала девушку от глупостей.
ГЛАВА 7
Дженни думала, что ее вернут в карцер, но охранница отвела ее в общую камеру - не ту, в которой девушка провела первую ночь, но такую же маленькую и тесную. Заключенных здесь было меньше - всего трое. Мужиковатая толстуха и две потасканные женщины неопределенного возраста. На голове у одной криво сидел черенявый парик в форме стрижки-карэ, пегие волосы второй напоминали пучки пакли.
При появлении новенькой все трое обернулись и пристально уставились на Дженни нечеловечески круглыми желтыми глазами. Девушка сглотнула и невольно попятилась. Не почудился ли ей этот хищный огонек в глазах товарок по несчастью?
Что может быть хуже карцера? Оказаться запертой в одной камере с тремя шакальими самками.
- Глянь, Марта, - визгливым голосом начала обладательница парика. - Какую цыпочку к нам привели.
Толстуха ухмыльнулась какой-то сальной и совершенно мужской ухмылкой.
- Красуля, - согласилась она густым басом. - Черный не соврал.
- Иди-ка, деточка, - просюсюкала третья, подманивая Дженни узловатым пальцем.
Подходить ближе к этим ведьмам совершенно не хотелось. Профессию первой и третьей выдавала излишне откровенная и вульгарная одежда, а вторая, несмотря на габариты, отнюдь не казалась неповоротливой и безобидной. Скорее уж она напоминала мощного и приземистого борца-тяжеловеса.
И выражение лиц всех троих Дженни решительно не нравилось.
- Тебе сказали - подойди! - рыкнула толстуха, по-собачьи обнажив клыки.
Девушка выдохнула и сжала кулаки, загоняя страх глубже, на самое дно души.
- Зачем?
- Посмотрим на тебя, - хмыкнула обладательница парика.
Толстуха неприятно осклабилась.
- Не подойдешь - за волосы приволоку, сучка, - бросила она. Это не было угрозой. Она просто информировала, что произойдет дальше.
Дженни чуть не взвыла от отчаяния. Надежда на то, что с соседками по камере удастся найти общий язык стремительно таяла. А еще ее посетило неприятное подозрение, что оборотни знали, кого к ним приведут. И, возможно, даже получили инструкции от охраны, как надо обращаться с новенькой.
Ее начала бить легкая нервная дрожь, как бывало не раз в детстве в преддверии потасовки. Драки всегда были неравными - бить волчицу человеческие дети предпочитали компанией от трех до пяти человек. Меньше был риск огрести - Дженни дралась отчаянно, не щадя ни себя, ни противника.