- Привет, детка.
Раум ди Форкалонен, в белом костюме от известного модельера, в черной шелковой рубашке с бриллиантовыми запонками и часами за сотню тысяч золотых смотрелся в обшарпанном интерьере комнаты свиданий неуместнее, чем национальная святыня в привокзальном нужнике.
- Ты? - неверяще выдохнула Дженни. - Но ты же уехал…
Внезапно закружилась голова - то ли от недосыпа, то ли просто от переживаний. На подгибающихся ногах, Дженни добралась до стула и плюхнулась, не отрывая взгляда от демона. Словно боялась, что стоит моргнуть, как он исчезнет.
- Все закончилось немного раньше, как видишь, - он странно усмехнулся. - А ты, я смотрю, время не теряла, Дженни-сто-и-одна-неприятность.
- Нет, как видишь, - в тон ему ответила девушка.
Больше всего ей сейчас хотелось повиснуть у демона на шее и разрыдаться. Просто потому, что Раум пришел из прежней, нормальной жизни. Он сам - как свидетельство того, что где-то еще существует нормальная жизнь, что мир не полностью сошел с ума, не вывернулся наизнанку, превратившись в больную фантазию криминального журналиста.
Но их отношения с демоном, какими бы странными и в чем-то близкими они ни были, не позволяли подобного. Да и сам Раум не рвался в утешители.
Но ведь зачем-то он пришел к ней. Пришел, когда все другие отреклись и бросили.
- Итак, - его взгляд замер на клеймах на руках Дженни. - Ты теперь изгнанница, Дженни-совсем-не-Маккензи?
- Браво! Если бы за констатацию очевидных вещей давали воинские звания, ты бы сразу получил капитана, - ядовито ответила девушка.
Радость от его появления растаяла быстрее снега на жарком солнце. Не похоже, что демон собирался ей помочь, тогда зачем он здесь? Хочет воспользоваться ситуацией?
Если так, то нельзя расслабляться и показывать слабость.
- И все так же дерзишь, Дженни-острый-язычок… - с задумчивым восхищением протянул беловолосый. - Слушай, я уехал всего на две недели, а ты что устроила?
- Я устроила? - опешила девушка.
- Ну не я же. Нет, я все понимаю, но торговля наркотиками? - Раум осуждающе покачал головой. - Серьезно, детка?
Он издевается, вот точно издевается!
Но на ярость уже не осталось сил, поэтому она просто отрицательно качнула головой.
- Меня подставили.
- В суде ты тоже это скажешь?
- Скажу, - Дженни в упор посмотрела на демона. - Ты пришел посмеяться?
- Пришел предложить сделку, - он мгновенно собрался и перестал паясничать. - Я вытаскиваю тебя из-за решетки, добиваюсь полного снятия всех обвинений и обеспечиваю молчание газетчиков.
Он произнес это так, что Дженни ни на секунду не усомнилась: все перечисленное Рауму вполне по силам.
- И что взамен? - спросила она.
И так ясно, что Раум захочет взамен секса, но пусть скажет это сам. Вслух.
Ей показалось, что демон немного смутился под ее обвиняющим взглядом. Но скорее все же показалось. Чтобы Раум ди Форкалонен и смутился?
- Всего лишь рабский контракт на год, детка, - демон подмигнул, снова превращаясь в неприятно развязного типа. - Согласись, год в обмен на целую жизнь - это совсем немного.
***
Раум всматривался в ее лицо и ждал ответа. Проклятый антимагический щит блокировал, кроме всего прочего, и эмпатию, и это раздражало. Мешало, выводило из себя.
Что она ответит? Как отнесется к его предложению?
Откажется, скорее всего. Придется поторговаться, пойти на уступки. Главное, чтобы Дженни не догадалась, что Раум вытащит ее в любом случае.
Он понял, что сделает это, еще когда только получил сообщение от главы службы безопасности о ее аресте. Вытащит даже если рыжая виновна. И не важно сколько придется заплатить…
“Закончилось немного раньше”? Ха! Если бы. Но сказать женщине: “Детка, я сорвал переговоры, чтобы вытащить тебя из тюрячки” будет ошибкой. Огромной стратегической ошибкой.
Раум еще узнает цену, в которую ему обойдется этот фортель. Позже, когда доберется до дома и свяжется с отцом. Впрочем, демон с самого начала понимал, чем рискует. Понимал, когда изворачивался и врал в лицо недоумевающему будущему партнеру, сбегал с переговоров, поставив под угрозу сделку, которую они с отцом готовили месяцами, и гнал автомобиль через полконтинента, чтобы лично сделать то, для чего достаточно одного ушлого адвоката с хорошо подвешенным языком.