Но он не наклонился, чтобы поцеловать ее. Он ждал ее призыва:
— Скажи, Лили, скажи, чего ты хочешь.
Она не знала, радоваться ей или плакать, потому что, в конце концов, глупая мысль о «деловых отношениях» принадлежала ей. В окружении оливковых деревьев она не могла заставлять себя прислушиваться к наставлениям Люка. Разве она не может позволить себе несколько часов безудержного счастья? Тем более что с ней рядом самый красивый мужчина на свете.
Трэвис легонько подтолкнул одну ногу вперед, упершись в ее лобок. Мягкая ткань ее платья едва не утонула во влажной расщелине. Кружевные трусики-полоски не создавали никаких дополнительных преград. Ее тело наполнялось волной желания, и она знала, что он хочет ее так же сильно, как она его.
Лили из прошлой жизни спряталась бы от этих чувств и не позволила бы себе ответить на зов плоти, считая это греховным и постыдным.
Новая Лили хотела удовольствий и радости, которую ей могло подарить ее собственное тело. Судьба дарила ей прекрасный шанс забыть прошлые обиды и начать все сначала под этим волшебным итальянским небом.
Она встала на цыпочки и лизнула нижнюю губу Трэвиса. Ощутив его вкус, она громко застонала. Он пахнул вином и желанием. Он потянулся к ней, но потом отпрянул. — Скажи мне, Лили.
Она не могла посмотреть ему в глаза. Ее охватила привычная застенчивость, смешанная с гневом на себя за то, что она снова пустила ее в свое сердце.
Наконец Лили подняла глаза и смело посмотрела на своего любовника, проведя большим пальцем по его слегка заросшему подбородку.
— Я хочу тебя, Трэвис, — сказала она, и он с готовностью наклонился к ней за поцелуем. Лили остановила его, приложив ему палец к губам, мягким и в то же время сильным.
— Я хочу, чтобы ты был моим деловым партнером на этой неделе, — сказала она, и его лицо вмиг омрачилось.
Она порочно засмеялась и успокоила его:
— Но я надеюсь, что ты будешь и моим любовником тоже.
Он ласкал ее, как безумный. Ее волосы, ее грудь, ее бедра. Она потянула вверх его футболку и пробежала руками по безупречному прессу, любуясь рельефностью его мышц. Он ждал, что она разденет его. Лили подбросила футболку, и она повисла на ветке дерева, у которого они стояли.
Она была счастлива, и ее смех разлился в воздухе, наполняя ночь переливчатой песней. Трэвис схватил ладонями ее лицо, чтобы поцеловать в губы. Он постанывал, кусая ее вишневые уста, и она повторяла каждое его движение.
Ее пальцы дрожали от нетерпения, когда она нащупала застежку на его джинсах. Ей хотелось попробовать бархатистую кожу на его члене.
— Помоги мне, — сказала она, отвлекаясь от любовных укусов, но он лишь хмыкнул в ответ и покачал головой.
— Слишком занят твоей грудью, — пробормотал он, и это было правдой.
Он проводил рукой по ее высоким холмам, он искусно ласкал их, так что у нее не было никаких сил сопротивляться ему.
Наконец с застежкой было покончено, и она торопливо рванула молнию.
— О да! — триумфально воскликнула она, как будто выиграла битву. Если бы она могла решать, то приказала бы ему ходить обнаженным или завернутым, как римский патриций, в тогу. Очевидно, что они ничего не носили под своими туниками, чтобы облегчить путь к своему члену, когда такой, как Лили, он понадобился бы.
А сейчас наступал именно такой момент.
Она сорвала с него джинсы, обнажив его стройные бедра. Он задрал ей платье до талии.
— О, какие трусики, — восхищенно сказал он, глядя на черное кружево, украшенное красными поцелуями. — Глядя на этот рисунок, мне кое-что приходит в голову.
Он хотел стать на колени, но, хотя Лили и мечтала о том, чтобы его язык коснулся ее клитора, она еще больше хотела ощутить его мужское достоинство у себя во рту.
— Нет, я первая, — сказала она, склоняясь над ним.
Ее ждал у себя в гостях самый великолепный пенис, который только создавала природа.
Он был так сильно эрегирован, что вены на его стволе вздулись. На его кончике показалась капля влаги, выступившая словно для того, чтобы Лили утолила ею свою жажду.
— Как вкусно, — сказала она, проведя по ней языком.
Трэвис застонал и начал гладить Лили по волосам. Он нажал ей на затылок, чтобы она побыстрее принялась за дело. Она облизала стержень по всей длине, специально избегая самых чувствительных мест. Ее пальцы играли с его яичками, продвигаясь к мягкой коже ануса. Он наконец овладел ритмом ее движений и насадил ее рот на свой вздыбленный орган.
Лили начала посасывать его. О, он был такой огромный, такой напряженный, что грозил взорваться в любую минуту. Она толкнула его в горло, словно желая лишить сил. Лили ощущала, что сама уже увлажнена до такой степени, что ее соки могут пролиться на бедра, и сдерживал ее только манящий мираж, в котором Трэвис ласкал ее своим языком.