- Признаться, мне не очень нравятся твои подруги. Но это твои подруги и вы не так часто встречаетесь. – Набрав побольше воздуха в лёгкие. – Поэтому я не буду препятствовать вашим встречам, но – серьезный взгляд – я очень тебя прошу не поддаваться на их провокации…
- Я ничего им не скажу о тебе.
Мне показалось, что он очень боится, что кто-то узнает, что он спит с такой как я. Сдержав слёзы, я пыталась смотреть на него уверенным, спокойным взглядом. «Силы, кто бы знал, как это тяжело!»
- Что? Нет, мне всё равно, если кто-то узнает о нас. Это не желательно… пока. – Он говорил, а я видела тень на его лице. Так и не успела разобраться в том мгновении, ибо уже в следующую секунду, он снова стал спокоен. – Просто… я волнуюсь за тебя. – Накрыв мои руки своими, говорил боевик. – Твоя сила только-только находит тебя, как и ты её. Поэтому она не стабильна,… да ты и сама это знаешь. А, как утверждают личные дела твоих соседок, особенно Слады Уелси, вечерок, скорее всего, не будет томным.
«Если бы ты знал насколько!»
- Обещаю, буду паинькой!
- Просто… - тяжёлый вздох – позаботься о себе. И если что-то будет не так, я приду… - и столько уверенности в этих словах, или обещания…
Тренировки прошли под лозунгом: «Как же мы соскучились! Наконец-то ты вернулся!» Странное чувство жгло меня изнутри. Я так злилась на эти пригибания, когда спинка ровная, попка оттопыренная и мы, как бы невзначай, поправляем шнурочек. И это происходило постоянно, но только тогда, когда Виктор был неподалёку, а еще лучше, если он всё видел с заднего ракурса. К концу занятый я просто закипала. А еще эти, мимолётные, бросаемые Виктором взгляды в мою сторону. И столько лукавства в них.
Короче, переодеваться я шла вся красная и с сильно сжимающимися, в кулаки, руками. Дышала через раз и всё не хотела понимать, что же со мной происходит. «Ведь не ревную же я?! Мне нельзя! Пусть я влюбилась. Глупо отрицать очевидное, но ревновать я не могу! Ведь у меня получиться его разлюбить! Получиться!!!» - бесилась я в себе. Ведь когда это все закончиться, мне придется собирать себя снова. И как бы я себя не обманывала, где-то в глубине, я прекрасно знала правду – без него меня не будет… И это вызывало такую боль, такое отчаянье. Я не просто увязла в нём, не просто приросла. Меня и не было до него, не было до встречи с ним. Только тогда я ожила, только тогда задышала…
Похлебав позавчерашний бульон, я быстро переоделась в нашу стандартную форму факультета травоведенья и, попрощавшись с кустиком, отправилась на лекции.
Сегодня звучала тема, которую я прекрасно знала (да я их почти все знала). Я слушала преподавателя и не слышала. В голове всплывали картинки последних недель моей жизни и,… я не находила объяснения происходившему со мной. Рука сама потянулась за личной тетрадью. Открыв пустую страницу, взяла перо:
Как я могла захотеть мужчину, которого вижу впервые в жизни?
Почему я чувствую, что мы знакомы всю жизнь
Почему после встречи с ним, я стала чувствовать себя… живой
Что это за цветок? Как он оказался на мне? Что он значит?
Откуда во мне эта Сила? Не просто Сила, а сама Стихия
Почему он выбрал меня? Для чего я ему нужна? Ведь кто я и кто он…
Вопросы, вопросы, вопросы и не одного ответа. Да, теперь я могла уплыть в мечты: о том, что у меня будет нормальная жизнь, семья… Он будет работать деканом, я в оранжерее (да с моими новыми возможностями я смогу даже стать преподавателем). Я верну то, к чему так стремлюсь, мы поселимся здесь, поженимся, родятся дети… Сказка. Но что-то мне четко и настойчиво говорило о том, что этого не будет. Какие-то тучи над головой. И мне казалось, что они сгущаются. И пусть не сейчас, не завтра, не через месяц, но они разразятся ливнем и, спасите нас Силы, чтобы мы смогли не потонуть в них.
Время обеда подкралось незаметно. Всё еще пребывая в своих не радостных мыслях, я тихо брела за Джиной. Она, что-то очень весело вещала, но благо я была нужна ей только как свободные уши и моего опущенного состояния, она просто не замечала.