Да только все это было царю Гороху в уши, а не принцу.
— Я не шучу, Шелли, – от зверски нежно-сопливого сокращения собственного имени передернуло уже меня. – Я люблю тебя, как никогда и никого не любил! Больше жизни!
И тут мне кое-что показалось особенно странным. Тот Гилберт, которого я знаю, никогда бы не поставил мою жизнь превыше своей. Я так думаю. Не из-за того, что считает себя лучше, а потому, что знает, как важно Димерии иметь наследника Видеонского престола. В прошлом его мама из-за обстоятельств, сложившихся тогда, на весьма внушительный отрезок времени исчезла из этого мира. Смутные времена не заставили себя долго ждать.
Так вот, возвращаясь к нашим баранам. А куда пропали Леонардо и Стефан?
Меч в руке странным образом завибрировал. В другой момент я бы обязательно сочла это чем-то важным, но не сейчас. С Гилом действительно происходило нечто странное. Он продолжал что-то бормотать себе под нос, полагаю, о большой и вечной любви к одной оборотнице. Смотрел пристально, словно вот-вот опять пойдёт в наступление. Я аж вздрогнула, представив себе эту картину...
Отступала медленными шагами, в то время как парень пристально наблюдал за этим, усмехаясь. Ну да, он же маг. Стоит только захотеть, как воздушные нити спеленают объект заинтересованности.
Это был не Гилберт.
Тот бы точно так не поступил. Не признался в отсутствующих чувствах, не стал бы играться. Каким бы гадом он ни был, понятие чести для него никогда не было чуждым. И наша детская вражда не в счёт. Иногда просто так бывает, что люди не сходятся характерами и, за исключением редких случаев, не могут нормально общаться.
А ещё я заметила кое-что, что без всех этих домыслов подтверждало мою правоту: когда это цвет глаз принца успел изменится с зелёного на золотой, коих в природе обычно не бывает? Куда так внезапно исчезли друзья?
Вывод напрашивался один: иллюзия. Качественная, мощная. Из-за слабого магического дара я даже не могла определить, что было её источником. Для меня всё происходило в реале.
Лже-Гилберт уже был близко, в его руках зажгись огненные вихри. Решительно настроенная иллюзия, вряд ли расстроенная одним моим отказом, стремительно ринулась в атаку. А вот меч в моих руках опять потеплел и задрожал.
Хочешь, чтобы я тебя использовала? – Мысленно спросила я, даже не надеясь услышать ответ, но всё-таки принимая во внимание «поведение» оружия. – Но как мне это сделать?!
Ответа ожидаемо не последовало.
От первого вихря едва уклонилась, чуть не столкнувшись лбом со стенкой. Из-за плохой видимости могло случиться и не такое...
— Ауч! – Лбом не тюкнулась, а вот левой рукой приложилась хорошенько. Синяк будет, сто процентов.
Говорить с иллюзией было заведомо бесполезно: оно же не реальное, какой смысл? И силы, как у Гила, у неё не было, что давало мне кое-какую фору. Приходилось изворачиваться так, чтобы не попадать под разнос, но в то же время быть достаточно близко для резкого удара клинком. Не знаю, почему я вдруг решила, что обычный меч разрежет иллюзию (такого в принципе почти никогда не случалось), но уверенность эта крепла с каждой секундой. Надеюсь, он достаточно искупался в озере, чтобы уметь это.
Я выжидала. Хоть противник не был шибко умным и сильным(как для кого, ведь с лично моей точки зрения пришлось ой как не просто), бросаться в объятия верной смерти казалось глупым решением. А так оно и было, ведь иллюзорный Гилберт тоже кое-что умел.
Но вот он, момент, подходящий для удара: я в очередной раз отрыгиваю в сторону, делаю частичный оборот ног(с трудом, но делаю), чтобы в следующий миг, словно на пружине, взлететь в лже-принца, проткнув грудь чёрным мечом.
Спустя пару секунд иллюзии как небывало.
Закусила губу. Кто бы знал, что это так сложно: убить...союзника. Пусть даже не настоящего.
Так, – одернула себя. — Вдох. Выдох. Вдох. Выдох...
Отлично. Временное помутнение прошло, на смену ему пришел здравый рассудок.
Как найти остальных? Прошлась туда-сюда, но ничего и никого не нашла. Туман, как был, так и остался, и это было плохо. Я всё ещё под воздействием иллюзии. Возможно, не я одна. И как прикажете выбираться?!
Осмотрела стены, пол, потолок. Пустота.