Вопрос, почему меня вдруг стали беспокоить те вещи, которые никогда прежде даже в голову не лезли, оставила на будущее рассмотрение.
— Я в душ первый, – услышала уже по ту сторону двери. – Можешь располагаться в моей спальне, а завтра что-нибудь придумаем. Я знаю, ты сможешь снять это проклятие.
— А ты?
— А что я? Посплю на диване. Или мне лечь с тобой?
— Перебьёшься! – Гаркнула, хлопнув дверью.
Невозможный человек! И чувство, новое, теплое, исходящие из глубины сердца, когда я вижу его – тоже невозможное. Это точно проклятие виновато, что я вдруг стала воспринимать все близко к сердцу.
Невольно вспомнились и слова старика-артефактора, и учитель. Последний очень мне симпатизировал, как раньше казалось. А теперь что? Вою в подушку от несерьезных заискиваний чертова Гила!? Богиня, да если бы они были серьезными, я бы уже сбежала. Хотя куда? (В моем-то положении).
Мысли роились в голове одна бредовее другой. Хотелось просто забыться, напиться до потери сознания и не думать ни о чем. Надеюсь, утром мы все же сможем прийти к какому-нибудь перемирию.
Но утром Владычица объявила дату проведения ежегодного бала. Он был обязательным событием, поэтому никаких серьезных разговоров в тот день не состоялось, занятые Владыки сумели выкроить немного свободного времени только на следующий день.
Гилберт и я были вынуждены переселиться в смежные комнаты, в которых, по идее, должны быть будущие покои его и его жены. Другого выхода не было: как нам удалось выяснить опытным путём, длина «цепи» зависит от того как мы в этот момент относимся друг к другу. Чем меньше злости и других негативных чувств, тем больше цепь.
На то, чтобы составить более или менее нормальный распорядок дня, ушло куча времени, но это определённо того стоило. Половину дня мы уделяли моим занятиям с учителем и тренировке, вторую – делам Гила. Видеонец время от времени старался помогать родителям в некоторых делах страны, особенно теперь, когда некроманты вышли из-под контроля. Иногда бывало и так, что мы уделяли по целому дню друг другу. Очень странно, учитывая, что поначалу меня жутко нервировала прерогатива таскаться за видеонцем, как собака на привязи. Но он терпел, терпела я. В конце концов, ничего страшного в этом нет... Если, конечно, кому-то не хочется побыть в одиночестве несколько часов, чтобы успокоиться или обернуться – в нашем положении это было невозможно.
Однажды мы с принцем не сошлись в выборе партнера на бал – с его стороны партнерша была обязательной, а мне было все равно, потому что идти туда желания не было никакого. Да ещё и с наследником в пару! Три Ха-ха четыре раза, меня же потом несчастные леди загрызут... Так вот, после этой стычки проклятье будто обезумело и в насмешку над нами сделало цепь максимально короткой. То есть, я хочу сказать, что три часа ощущать на шее горячее мужское дыхание, руками упираться в мужскую грудь, чувствовать, как бьется его сердце, было для меня настоящей каторгой. Для него тоже, потому что уши и хвост у меня выскочили внезапно, как черт из табакерки. А они сами по себе. Хотят – нос щекочут, хотят – поглаживают сильные руки партнера своей хозяйки... В общем, мирились мы быстро. И сдаться в тот раз пришлось тоже мне. Одно радовало: в этом году бал должен происходить в маскарадном стиле, а это значит, что лица моего практически никто не увидит.
Так что спустя несколько дней я была при полном параде. Эх, был бы здесь Стеф...
Да, с ним у меня тоже произошел личный разговор не задолго до праздника:
— Хочешь вернуться домой? – Неверяще, а возможно, даже немного обиженно переспросила я. – Наша компания действительно для тебя так неприятна?
— Что ты, – тут же успокоил(нет) меня орк, – просто соскучился по родным. Наше путешествие подошло к концу – магия у тебя есть. Правда, не та, на которую ты рассчитывала. Это значит, что помощи ждать неоткуда, а меня ждут.
— Почему бы тебе не остаться хотя бы на бал? – Вопрос как последняя надежда.
— Мне незачем там быть, – усмехнулся зеленый. – Это ваш мир. Твой мир, Шелли, – ласково проговорил орк. – А мне следует позаботиться о своей семье.