Не знаю, как они могли забыть об этом, но…
За каждым сожженным королем стоит мальчик, восставший из пепла.
Так работают королевства.
Это единственная причина, почему я до сих пор не упала на колени, позволяя всем секретам вырваться из моего рта.
Сила этой семьи, несмотря на ее непреклонность и уникальность, была построена не на преданности, как многие верят.
Она была построена на крови и предательствах.
Моя правда причинит кому-то боль, многих сломает, и может одного из Брейшо доведет до могилы. Но жадность та еще стерва, а я ее новая жертва.
Я могла бы уйти и забрать свои секреты с собой, но не стану.
Я хочу остаться. И не только ради Кэптена, но и ради себя самой.
Я расскажу им, когда они будут готовы, и приму последствия.
Я поворачиваю голову.
— Ваш частный детектив действительно ничего на меня не нашел?
Он старается бороться с улыбкой.
— Ничего. Я думал, Меро давно мертв, так что я даже не думал искать зацепки, которые приведут к нему. Они хорошо прятали тебя. И мой брат, и твой отец.
Я киваю.
— Меро был осторожен, но нужно отдать Донли должное. Я замечала, что кто-то следит за нами, наблюдает. И точно знала, кто их послал. Меро тоже знал, но ему было плевать. Для него это было что-то вроде бесплатной охраны. Он притворялся, что не замечает, но все видел. Донли тщательно подчищал за собой, не оставлял никаких шансов.
Долгое мгновение Роланд смотрит на меня.
— Была цена.
— Всегда есть цена, Роланд, и его была высока. Хотите знать, что это было?
— Если ты хочешь рассказать мне.
— Жизнь Рэйвен, — бросаю я. Я никогда никому не говорила об этом, и тяжелая боль отдается под ребрами. — Если Меро лишится меня, не важно как, он убьет ее. Пока я остаюсь с ним, скрытая от всех, — она живет.
Он прищуривает глаза и разворачивается всем телом, внимательно глядя на меня.
— Виктория…
— Угроза предназначалась даже не мне, а Донли. Какая девочка станет защищать незнакомку, хоть у них и один отец, верно? В конце концов, семья — это не только общая кровь.
Он суживает глаза.
— Он рассказал тебе это?
— Скорее вбил это в мою голову, чтобы я никогда не забывала, не предала его ради отца. Думаю, он опасался, что мне не плевать на старика.
— Эти слова священны в моей семье. — Роланд сжимает губы в тонкую линию.
Я пожимаю плечами, прекрасно зная всю значимость подобных сентиментальностей Брейшо, и перевожу разговор в другое русло.
— Меро отмахнулся от угрозы жизни Рэйвен, зная, что Донли планировал оставить ее там, где она была. Последнее, чего он хотел, чтобы она оказалась здесь. И все узнали, что он изнасиловал девственницу, обещанную его собственному приемнику, из-за жадности и желания завести наследника. Он привел свою семью к падению, но для этого надобились восемнадцать лет и одна маленькая бесстрашная девчонка.
— У него было много слабостей. — Глаза Роланда изучают меня.
— Я могла уйти, — говорю ему. — Так много раз. Могла просто… сбежать. Это было не сложно.
— Но ты осталась в логове монстра.
Мои губы растягиваются в грустной усмешке. Я поднимаю глаза, глядя прямо на Роланда.
— Чтобы защитить сестру, которую даже не знала.
— Почему?
— Потому что, даже никогда не встречав и не видев ее, я нутром чувствовала, что ее предназначение куда важнее моего, — отвечаю я, не задумавшись. — Я была права.
Роланд вздыхает и встает. И, когда он протягивает мне руку, я принимаю ее, позволяя ему поднять меня на ноги.
Он стоит здесь с пристальным взглядом, расправленными плечами и блестящими глазами насыщено зеленого цвета, как у его единственного биологического сына.
— Это благородно, — говорит он. — Бескорыстная преданность без какой-либо личной выгоды. Это, Виктория Вега, то, что значит быть Брейшо.
Тепло, подернутое пеленой вины, зарождается под моими ребрами, медленно распространяясь по всей груди, по мере того, как беспокойство заставляет меня перевести взгляд на второй этаж особняка Брейшо, на окно, ведущее в комнату одной маленькой девочки, и знаете что...
Он наблюдает.