Глава 1
Кэптен
Я должен был знать.
Моя фамилия Брейшо. И если со стороны может казаться, что имя позволяет мне с легкостью получать желаемое, то реальность далека от этого.
За все приходится бороться.
Мне, моим братьям, Рэйвен. На самом деле, всем, кто связан с нашей фамилией.
Мы боремся за наших людей, за то, во что верим и чего хотим, за то, чего заслуживаем. За исключением любви и преданности, ничего никогда не дается легко.
И именно поэтому, когда длинноногая, волевая, упрямая блондинка с пухлыми губками и дерзким взглядом проскользнула в наш мир, я должен был делать четыре шага назад каждый раз, когда она увлекала меня вперед.
И, черт возьми, она делала это.
Я сопротивлялся.
Я боролся с ней.
Я уступил.
Я овладел ее ртом, как хотел этого уже несколько месяцев, пробуя то, что стало моим новым любимым вкусом.
Но наш город — извращенное место, и ни один шаг не дается так просто, поэтому я не должен был удивляться, когда не прошло и двух минут, как раскрылась ложь.
Ложь слишком большая, чтобы простить.
Два с половиной года назад я узнал, что у меня есть новорожденная дочь, которую спрятали от меня. Ей было уже два месяца на момент, когда я нашел ее.
Сегодня я узнал, что блондинка, которую я планировал оставить себе, знала о моей малышке до того, как о ней узнал я, и не сказала ни слова.
Эта блондинка, она была для меня незнакомкой тогда. Так должна ли она быть преданной мне? Нет, ни капли. А я не хочу того, чего не заслужил.
Такова суровая правда.
Так какого хрена ее предательство жжет, как порез в груди, как будто она уже занимает там место?
Ее там нет.
И не будет.
Потому что если тогда она и не была мне должна, то теперь, мать вашу, точно должна.
Я захлопываю блокнот и с грохотом бросаю его на пол, мой взгляд устремляется в темный, пустой коридор. Коридор, который теперь ведет в ее новую спальню.
Сначала она боялась въезжать — только дурак лег бы там, где спят волки. Особенно, если один из них голоден и зол, верно?
По крайней мере, так бы говорил здравый смысл.
Так почему маленькая лгунья бежала сюда, перепрыгивая две ступеньки за раз, и как после предупреждения спать с открытыми глазами, она так легко заснула?
Проведя руками по лицу, я опускаю голову на изголовье кровати и на ощупь ищу мой символ семьи Брейшо — тяжелый кастет, который отец подарил, когда мне было семь.
Я подношу его ближе к лицу, рассматривая выгравированный вдоль изгибов символ якоря, точно такой же, как татуировка на моих костяшках, и читаю слова, выведенные рядом с ними.
Семья — это не только общая кровь.
Слова, которыми Брейшо живут и дышат, другими словами — никогда не доверяй слепо и не будь предан тому, кто этого не заслужил.
Не обязательно быть связанными кровью, чтобы быть крепкой и сильной семьей.
Если бы только коварная блондинка понимала такие вещи.
Я закрываю глаза, глубоко вдыхаю и пытаюсь расслабиться, но не проходит и двух секунд, как тихий щелчок дверной ручки заставляет меня открыть глаза. Я прислушиваюсь к тишине, царящей в этом крыле особняка, и на мгновение думаю, что мне послышалось, ведь сейчас три часа ночи, но затем слышу тихий звук.
Шаги.
Я прикрываю веки, но не закрываю их полностью. В следующий момент она выглядывает из-за угла лишь одним глазом, это все, что я вижу.
Она ожидала, что я буду лежать, спать или вообще отсутствовать, поэтому, увидев меня, сидящего у изголовья кровати, она замирает на месте.
Я замираю, как охотник, пока она ищет признаки того, что я не сплю.
Она их не находит и на цыпочках пробирается дальше, заглядывая в открытую комнату напротив моей.
Подглядывает за моей дочерью, как будто у нее есть какое-то право приближаться к ней.
Она смелая или тупая?
Она наклоняется вперед, ее рука лежит на дверном косяке комнаты Зоуи.
Я вскакиваю так быстро и тихо, как только возможно, и перед тем, как она пытается сделать шаг внутрь, хватаю ее и прижимаю своим телом к стене.