– Я хотел узнать, – обратился он к ней, – будете ли вы покупать эту книгу, поскольку она у них, кажется, последняя. Если нет, то я бы купил ее.
– Я еще не решила.
– А-а.
Наступило молчание. Они продолжали испытующе смотреть друг на друга. Только что Тэсса получила о нем дополнительную информацию. Несмотря на свою европейскую внешность, он явно американец.
– Вы – англичанка? – спросил он.
Тэсса отвернулась, ничего не ответив, и вновь принялась листать книгу, словно бы ему в отместку за не вполне тактичное поведение. Однако мужчина заинтересовал ее. Оба понимали, что на этом их разговор не закончится.
– Мне довелось побывать в Стеклянном Доме.
Она подняла глаза. Удачный повод продолжить беседу.
– В самом деле?
– Да. Яркое впечатление. Зимний день. Снег. Серое небо. На мой взгляд, обрамление было просто идеальным.
Ей понравилось отсутствие самоуверенности в его тоне. Он рассуждал как поэт или художник, знающий толк в цветовой гамме и оттенках света. Выскочка-парвеню наверняка начал бы хвастаться знакомством с архитектором. «Он мой друг. У меня множество приятелей среди знаменитостей», – что-нибудь в этом роде. Но этот человек в первую очередь заговорил о красоте. Тэсса не сомневалась, что он знает Джонсона, однако интерес для него представляет именно Стеклянный Дом.
– Здесь все так красиво, так продуманно… Имс, художники Барселонского кружка, Мис ван дер Роэ, даже Кандинский. Это как поэма – все слова точно на своем месте и ни одного лишнего, – говорила Тэсса, перелистывая страницы.
– Да, – согласился незнакомец и, шагнув вперед, стал заглядывать в книгу через ее плечо, подойдя почти вплотную. – Собрано все самое подходящее – и Ньютра, и Райт, и призраки. Находишься внутри и вместе с тем как бы снаружи. Границы между домом и природой размываются и исчезают. Мне это нравится.
– Пожалуй. В Шотландии такими границами являются толстые стены за́мков, уж их-то размытыми никак не назовешь. То же самое и на Манхэттене. Привратники, высокие стены, глухие ворота. Ограниченное жизненное пространство, замкнутый мирок. А в Стеклянном Доме мне нравится как раз их отсутствие. Там освобождаешься от страха. Понимаешь, что мир снаружи – не угроза, а благо.
– Так вы, стало быть, из Шотландии?
– Родилась там. Но вот уже десять лет, как живу здесь.
– На Манхэттене?
– В Саутхэмптоне… главным образом. Мы с дочкой только что переехали в квартиру на Мэдисон-авеню.
Беседа легко переходила от одной темы к другой, а Тэсса сама поражалась тому, как много она ему рассказала о себе.
Чарльз внимательно смотрел на нее. Сдержанна, хладнокровна, образованна, явно из аристократической среды. Тонкая, словно просвечивающая кожа, большие мягкие глаза, изящная линия подбородка. Волосы коротко пострижены, выгодно очерчивая чистый овал лица. Пользоваться косметикой она вообще не считает нужным, и это только подчеркивает ее естественную красоту. Держится очень прямо, как человек, которому с детства прививали умение постоять за себя, и Чарльз вдруг явственно ощутил в ней непоколебимую силу древних викингов. Не придает значения и одежде: ее синие джинсы и мешковатый свитер словно бы перешли к ней от старшего брата. Обута в кроссовки, которые у англичан называются спортивными туфлями, и в любом другом книжном магазине продавцы, приняв ее за воровку, не спускали бы с нее глаз, не понимая, что в Европе внешний вид человека решительно ничего не значит. Информация о том, что́ ты представляешь собой сейчас и кем ты был прежде, у них там передается и воспринимается таинственными путями, чего не усвоить и за целую жизнь. Именно на таком уровне подспудно ощущаемых отношений протекала сейчас беседа между Чарльзом и Тэссой.
– Послушайте, – Тэсса вдруг захлопнула книгу и решительно протянула ему, – она ваша. Я и не собиралась ее покупать. Только просматривала.
– Да? В самом деле? Я вовсе не хочу подталкивать вас к этому. Наверное, я был несколько грубоват в самом начале. Прошу простить меня. – Казалось, он сам был удивлен своими словами. – Да, – решительно повторил Чарльз, – прошу прощения.
– Могу только догадываться, что вы просто не привыкли к тому, чтобы вас заставляли ждать. Ничего особенного в этом я не вижу, – усмехнулась Тэсса.
– А вы, похоже, просто не привыкли к тому, что вас торопят. Ничего особенного в этом я тоже не вижу, – с улыбкой ответил он ей в тон.
Оба замолчали, испытывая странное ощущение. Только что они фактически сообщили друг другу, что очень похожи между собой, заметив, что у обоих высоко развито чувство собственного достоинства.
– Почему-то мне кажется, что вы творческая личность?