— А второй?
— Человек, — просто ответила ведьма. — Да ты, видимо, не знаешь, сколь тяжелая судьба выпала оборотням с приходом королевы. Их страна скрыта магией, а сами они прячутся… Те лазы, это ведь они создали их.
Мне пришлось сжать зубы, чтобы не взвыть. И ситуация стала выглядеть иначе: меня оберегал не разумный хищник, а человек? Я же переодевалась при нем и в бреду металась и…
Не может быть!
Секунду или две я стояла как вкопанная, а потом извинилась и выбежала за порог. «Волк» спокойно лежал, скрестив передние лапы и привычно положив на них голову. Услышав мои шаги, он поднял морду и выжидающе посмотрел на меня. Возможно, ждал прощания или благодарности. Но я хмурила брови, не находя слов. Молчание затягивалось до неприличия.
Грудь сдавила тоска и дикая обида. Почему он не открылся раньше? А если бы ведьма не рассказала правды?!
— Ты — человек. Может, покажешься напоследок?
Тишина сдавливала виски. Оборотень не отводил взгляда от моего лица, но и я не собиралась сдаваться первой. Так мы и смотрели друг на друга.
Нашу молчаливую войну прервала ведьма, появившаяся из-за плеча.
— Если будешь обращаться, могу принести вещи. У меня много мужской одежды — после мужа осталась. А вы хоть попрощаетесь… — она запнулась, — по-человечески.
Животное кивнуло и исчезло в доме. Я же ощущала себя если не преданной, то жестоко обманутой. Вроде ничего не случилось, но почему нельзя было раскрыться сразу? И ведь он не собирался показать себя настоящего. Человек. Я кого-то гладила по загривку, восхищаясь мягкой шерстью, с кем-то обнималась ночами, кто-то спас меня от Клеверия и помогал во время бреда. Блин, да я купалась перед ним без единой ниточки на теле! Стыд-то какой…
За спиной послышался деликатный кашель, и я повернулась. Облизала языком пересохшие губы. Как всё предсказуемо. Ричард. Он провел пятерней по светлым волосам, вздохнул и сделал шаг ко мне. Льняная рубаха болталась на худом теле.
Я отстранилась. Пустая злоба наполнила меня всю.
— Как… ты… посмел врать мне?! — выдохнула.
— А зачем тебе правда? — Он повел плечом. — Прости.
— Я… Ты… Невозможно…
Прейя высунулась из окна:
— Поторопитесь. Ты помнишь, Анна, что делать?
— Что она помнит? — вдруг оживился Ричард.
Я не хотела отвечать, хотела убежать в дом, так и не попрощавшись с человеком, спасшим мою жизнь и охраняющим мой покой, но колдунья кивнула:
— Он должен знать. Ход открыт на час, и за этот час в мир Анны сможет проникнуть любой желающий. После его закрытия сработает печать, и никто не сможет выдернуть Анну из её мира. Пора! Я чувствую, за вами гонится опасный человек.
— Ясно.
Ричард, не отрываясь, смотрел на меня, а потом ухмыльнулся, щуря серые глаза.
— Ещё раз прости. Удачи дома. — И провел тыльной стороной ладони по моей щеке.
Я отдернулась и поспешила внутрь. Спина горела от чужого взгляда. Ричард не поспешил за мной, так и стоял на пороге.
На кухне ведьме давала последние указания:
— Перед тем, как сделать шаг, четко подумай, куда ты хочешь попасть. Ты должна знать место идеально, иначе ты очутишься незнамо где, как и получилось в случае с твоим перемещением сюда.
Воздух налился горечью, а взявшийся из неоткуда луч света полз из пола по стенам и потолку. Около этого луча предметы шли рябью. Я коснулась луча ладонью и не увидела её — она словно исчезла. Отдернулась.
— Но если так легко можно перемещаться из одного места в другое, то почему никто не путешествует по свету? Например, не заходит к кому-нибудь в дом, запоминает всё, а после врывается ночью и обкрадывает хозяев?
— Блокировки. Во-первых, создать проход может только опытный маг, а, во-вторых, этот же опытный маг без труда поставит защиту на дом или город от вторжения. Ну а теперь всё. В путь. Прощай, милая девочка. Надеюсь, события этих дней окажутся самыми страшными в твоей жизни.
— Прощайте, — выдохнула я, сливаясь с лучом, думая о родной квартире.
Глава 6. Причина всех бед
Родной дом — как сладко это звучит. На настенных часах без трех восемнадцать. Ещё даже не ночь. Отлично, успею отписаться и позвонить всем тем, кто наверняка волновался, куда я пропала. Хотя а волновались ли?.. С родителями я общаюсь редко, ну нет у нас тяги бесцельно болтать по телефону. Уж лучше увидеться. А друзья… побеспокоились и успокоились, как говорится.
Ну да, десяток непрочитанных сообщений и три пропущенных звонка. И всё. Мое двухнедельное — мамочки, целых две недели! — исчезновение осталось незамеченным. Стало грустно: никому я не нужна, никто не забил тревогу…
И всё-таки я написала каждому. Сказала, что тайно сорвалась отдыхать с новым кавалером. Каким? Пока не скажу, но мужчина — один на миллион. И что мы провели четырнадцать дней в раю. История была сшита белыми нитками, но подружки-знакомые поверят… Должны поверить.
Я выглянула в окно. Злая метель окутала улицу снежной шалью, и редкие прохожие казались темными пылинками. Снег ломился в окна. Гнулись ветки деревьев.
А где-то тепло, и деревья стоят неприступными стражами, журчит вода, и базарные торговцы зазывают покупателей. Где-то есть серые глаза, осунувшееся лицо и светлые волосы. И волчьи впалые бока.
Почему в сердце так… пусто? Где же те нерешенные дела, ради которых я стремилась обратно? Где же все друзья и подруги, к которым я рвалась? Никого и ничего — только пустота.
Чем заняться сегодня, чем завтра? Пойти в институт, а на вопросы, откуда у меня шрам на виске, ответить по-глупому просто: «Упала»?
Ага, отдыхала в раю и упала…
Какая гнусная ложь!
Мне понадобилось тридцать ударов сердца, чтобы отойти от окна и всмотреться в циферблат часов. Прошло пятнадцать минут. В запасе около тридцати.
Есть только одно решение, и оно самое верное.
Так быстро я ещё не собиралась. Спортивная сумка отыскалась на антресолях. В неё я уложила все имеющиеся в аптечке таблетки: от головной, зубной и всякой другой боли, от гриппа, кашля, насморка, проблем с желудком, мази, йод, марлю. Из ванной взяла непочатый кусочек мыла, с кухни — гречу, рис и пшено. Кинула в боковой кармашек зажигалку и блок спичек (бес его знает, откуда он у меня). Запрятала кухонный нож, маленькую кастрюльку, пару ложек. Впопыхах наполнила водой пластиковую двухлитровую бутылку. Побежала к шкафу и беспорядочно накидала свитеров и джинсов, колготок, носок и нижнего белья.
На первое время хватит. Я справлюсь. Нет, не я — мы.
Время близилось к девятнадцати часам. Осталась самая малость.
Сложнее всего было набрать мамин номер. Я вслушивалась в гудки и отсчитывала их, боясь не успеть.
— Анечка?! — Мамин голос звучал взволнованно. — Мы звонили тебе, но ты не ответила.
— У меня всё хорошо, — сглатывая слезы, отрапортовала я. — Мне нужно срочно уехать, и я не знаю, когда вернусь обратно. Я вас очень люблю, мамочка. Не волнуйтесь!
— Что с тобой? Где ты? Что случилось? — кричала мама в трубку, но я уже попрощалась и выключила телефон.
Обводя последним взглядом всё то, без чего раньше жизнь казалась невозможной, я очень боялась, что время уже вышло. Но сердцем чувствовала — проход на месте. Едва я подошла к тому месту, откуда вышла, как воздух пошел рябью.
Куда я хочу попасть? Кухонька ведьмы, где есть только печь, стол и три стула.
Выбежала во двор, налету распахнув входную дверь. Там стояла старая ведьма, зябко кутающаяся в цветастую шаль. Она смотрела куда-то сквозь деревья и поля, сквозь лес, и прижимала ладони к груди.
— Прейя…
Она резко обернулась.
— Анна?! Что ты тут… — ведьма прикусила губу. — Безрассудный поступок. Зря ты не осталась там, зря…
Мне не хотелось тратить драгоценные секунды не беседы. Зря или нет — узнаем позже, но это единственно верное решение.
— Где Ричард?
— Ушел к лесу. — Карие глаза остекленели. — Решил выиграть тебе время ценой своей жизни. Милая, — она схватила меня за рукав, — я бы помогла ему, но он попросил остаться. Умри я, ты была бы совсем незащищена… А так…