В таких случаях говорят: переживаю за их отношения больше, чем за свои. И это было невероятно близко к истине. Хотя у меня тоже хватало поводов для переживаний. Серьезных таких поводов.
Я краем уха слушала разговор Андрея по телефону, но его собеседнику не завидовала.
- Что значит места для стульев не хватает? – Круглов не переходил на крик, но вколачивал слова, словно гвозди в стенку. – Я же говорил, выносите к хренам этот шкаф. Что, все равно не хватает? Тогда выносите телевизор и цветы в горшках. В смысле нет флагов без бахромы? Слушайте, мы же сегодня все проговорили. Я приеду завтра утром, и если не будет того, что нужно, я вам гарантирую большие проблемы.
Затем Андрей отключил телефон, а я поняла, что не хотела бы оказаться на месте того, с кем он общался. Вообще не уверена, что мне понравилось бы пересекаться с Кругловым на работе. Он не перегибал палку, но был довольно жёстким. И это входило в резкий контраст с тем, что я видела обычно. Парень, который на свиданиях предлагал покататься на колесе обозрения, дарил букеты и плюшевых медведей, своих подчиненных нехило так разносил.
Странно, что он в обычной жизни такой милый и добрый. Хотя… вспомнить бы тот случай, как он подрезал водителя «Лады», или взять сегодняшний вечер с обидами Андрея на мой внезапный приезд к нему.
Круглов все же более, чем просто неоднозначный. Докопаться до глубин его характера в наши не слишком частые у меня не получалось. Рассказывать о себе он по-прежнему не хотел. Наша недоистория как будто собиралась из кусочков, была какой-то неполноценной. И я совершенно не понимала, чего не хватает.
- Проблемы на работе? – спросила я у Андрея, когда мы в очередной раз остановились.
- Да какие это проблемы, каждый день одно и то же. Людям объясняешь, как надо, а они все равно хотят сделать по-своему.
- Так вот почему тебя раздражает, когда кто-то принимает решения сам. В данном случае я, например.
- Вит, меня это не раздражает, – он бросил на меня мимолетный взгляд и тронулся с места. – Но ты постарайся без сюрпризов, ладно?
- Как скажешь, – согласилась я, смотря в окно, а не на Андрея. – Может, мне реально домой?
- Наверное, ты права, сегодня так лучше будет. Мы оба не в том настроении.
Он действительно подвез меня. Странно, почему мы так легко отказывались от времени, которое могли бы провести вместе? Это можно было бы хоть как-то объяснить, будь мы уже лет десять женаты. Но мы даже не целовались ни разу нормально! И снова наша встреча получилось странной, неоконченной как будто.
А вдруг у людей, которые познакомились во время ДТП, ничего другого и быть не может?
Я попросила Круглова высадить меня возле продуктового магазина, так как вспомнила, что в холодильнике у меня полнейшее разорение, как после нашествия Орды. Как я только довела до такого? Андрей на прощание чмокнул меня. А дальше я отправилась закупаться, надеясь, что полки с продуктами отвлекут меня от бессмысленных размышлений.
Но как обычно, просто так у меня ничего не получилось. Даже к ужину еды купить.
Посреди магазина я заметила его. И пусть мы виделись всего один раз в жизни, я просто не могла его ни с кем перепутать. Воскресенский подзавис в овощном отделе, видимо, оценивая картофель и помидоры на предмет адекватности, как в своё время меня в кабинете травмпункта. Меньше всего хотелось пересекаться с доктором сейчас, в таком эмоциональном состоянии. Да мне вообще не очень-то хотелось с ним пересекаться. Я ведь случайно могла прибить его прямо загипсованной рукой.
Но при этом мне было интересно понаблюдать за Кириллом, и я пристроилась в чайном отделе, как разведчик. Как вообще расценить мое поведение? Поглядывая за тем, как Воскресенский собирает продуктовую корзину, я увлеклась этим видом и не заметила, как подошла слишком близко к дополнительной полке с чаем. А потом случайно смахнула несколько упаковок на пол своей сумкой, которую держала на сгибе локтя правой руки.
Видимо, мой лимит на то, чтобы не косячить, уже был исчерпан.
Я судорожно собирала опрокинутые коробки, надеясь смыться отсюда быстрее, чем Воскресенский обратит внимание на какую-то мышиную возню в соседнем отделе. Но даже лихорадочно управляясь одной рукой, я продолжала смотреть на белобрысый затылок доктора, который направлялся к стеллажам…