- Спасибо. Да, готова. Есть пожелания?
- Пой от души. Пусть наши гости наслаждаются твоим волшебством, - подмигнул ей Кристиан и ушел, а Хавьер приобнял ее за плечи и сразу отступил, говоря:
- Удачи, дочка.
- Спасибо,- тепло улыбнулась ему Алекса и вышла на сцену. Сегодня ей хотелось петь блюз. Нежные романтичные песни о любви, красивая девушка на сцене, глубокий красивый голос, приятная музыка и лирическая общая атмосфера.
Весь вечер прошел на "отлично". Вкусная еда, красивые женщины и мужчины, приятная волшебная музыка, которая завораживала гостей с первых аккордов и на последнем аккорде всегда раздавались аплодисменты. Пару гостей спросили Хавьера об певице. Алекса начала наслаждаться не только музыкой и пением, что просто обожала, но и замечательной реакцией гостей, пока... не услышала пьяную речь на родном языке. С виду приличный мужчина за столиком у самой сцены вдруг наставил на певицу пистолет и потребовал на русском:
- Шансон давай! Хватит этой бабской мути!
Хавьер сразу же набрал полицию, а Кристиан встал из-за своего столика и подошел к мужчине, говоря тихо:
- Мужчина, я попрошу Вас убрать пистолет немедленно.
- Пусть поет! - все так же на русском потребовал гость, а Алекса мягко попросила босса:
- Мистер Мартин, не нужно, я спою,- и уже на русском обратилась к гостю:
- Какую песню?
Кристиан неодобрительно посмотрел на Александру и нахмурился. Сашка отлично знала содержание большинства блатных песен, поэтому запела по требованию клиента песню "Приговор" Александра Дюмина. Хотя это совершенно не подходило женскому голосу, и было непонятно для остальных клиентов. Но все это время Саша следила глазами за направленным на нее стволом пистолета. Гость ресторана стал одобрительно улыбаться и опустил пистолет, чтобы к окончанию песни его скрутили и вывели из ресторана сотрудники полиции. Остальные гости поспешно стали собираться тоже. Когда из ресторана ушло больше половины перепуганного народа, Хавьер объявил, что всем за счет заведения выпивка и попытался успокоить оставшихся гостей, чем занимался и сам Мартин. Чтобы в его ресторане был гость с пистолетом, требовавший какую-то непонятную и точно неподходящую музыку для такого заведения? Это было впервые. Гости, которые остались, отнеслись с пониманием к ситуации. Да, неприятно и непривычно. Но за десять лет работы ресторана это была первая неприятная ситуация. Все знали, что у Мартина в ресторанах обслуживание и отдых всегда на лучшем уровне. Единственный псих за десять лет? Да и тот до определенного времени выглядел совершенно прилично. Никто и подумать не мог, что он притащил с собой оружие. Постоянные клиенты уже закрыли глаза на происшествие, ведь никто не пострадал. А Танья с Ли, бледные и напуганные, бросились к такой же бледной подруге. Они отвели ее за сцену, где усадили на диванчик и спросили тихо:
- Ты в порядке?! Что это за сумасшедший был?! Мы так испугались…
- Какой кошмар... Меня же уволят теперь!
- Ты не виновата ни в чем! Если бы ты не спела, то в тебя бы выстрелили. Ты спасла их!
- Мне так стыдно, ведь он с той же страны, что и я.
Тут к ним зашел Мартин и протянул молча девушке бокал с янтарной жидкостью. Она сделала лишь небольшой глоточек и подняла виноватый взгляд на босса:
- Мистер Мартин, простите, пожалуйста. Я... отработаю.
- Пей до конца. И прекрати извиняться, - он наплевал на ее предполагаемую боязнь мужчин и приобнял, прижимая к себе и говоря:
- Если бы не ты, то неизвестно, что этот ублюдок сделал бы.
- Не стал бы буянить... Мне так стыдно, мистер Мартин.
- Что? Ты знаешь его? Успокойся, девочка. Все хорошо. Никто не пострадал же.
- Не знаю, но он тоже русский.
- И, если честно, прости, но песня последняя была ужасной.
- Мне тоже не нравится, но он потребовал именно ее.
Кристиан вздохнул и попросил:
- Допей бурбон и можешь быть свободна.
- Я не пью.
- Тут 30 мл. Это раз. Тебя трясет. Это два. Бурбон уберет дрожь, и ты спокойно доедешь до дома на такси с подругами. Это три. А теперь, вынужден откланяться... - и Мартин ушел.
Пить не хотелось, но Санька все же выпила предложенный бурбон и закрыла лицо руками, ее действительно трясло. Все это напомнило мерзкое прошлое, которое отчаянно хотелось забыть.