— Да не особо, — Марек уже вполне восстановил самообладание. — Я сильнее, чем могу выглядеть. И вообще, прямо все как надо получается: на платформу зашли двое, а вышел один. Я.
Вэла ощутимо передернуло, и вот это было зря — он был, конечно, невысоким и худощавым, но все ж таки не ребенок уже. Впрочем, Марек его удержал. А Вэл задумчиво проговорил:
— Мне на секунду показалось… что все по-настоящему. Я верю тебе, — быстро поправился он, — просто момент был такой…
— Ну так я тот самый страшный Гонщик, — теперь Марек уже сознательно ухмыльнулся как можно кривее и зловещее, — мне положено.
Сработало — Вэл засмеялся. А тем временем они как раз свернули за угол, за которым стояла «Камаро». Марек осторожно поставил Вэла на ноги, но почти сразу же его пришлось поддержать под локоть. «Это что, меня тогда вот так же шатало?». Ну да, Птаха ведь и его почти все время вел под руку… Тут уже у самого Марека закружилась голова: выходит, теперь и он так может? Он ведь ничего особенного не делал… «Птаха тоже не делал». Только вот Вэл все еще стоял на ногах в основном потому, что повис на Мареке. Хотя от вида «Камаро» приободрился.
— Ух ты, и машина та самая! Я уже готов поверить, что про Гонщика все правда!
— Чтоб я сам еще знал это самое «все», — хмыкнул Марек. — Я вообще про Гонщика впервые услышал только сегодня. Хотя, кажется, уже вчера, сколько времени-то сейчас?
Марек спросил это в пространство — в общем-то, ему не составило бы труда достать телефон и узнать время. Хотя почему-то делать это очень не хотелось. Словно в такую ночь — как и в ту, когда он сам ушел к Внешним — время и должно идти непонятно как и непонятно куда. Но Вэл тут же полез взглянуть на часы. Носил он их на правой руке — как и тот Валерка. Тоже, выходит, левша… Марек ожидал увидеть примерно такой же трекер, как тот, что мелкий Вадик отправил в лужу, уходя из дома, но на запястье Вэла были элегантные часы со стрелками, на старый лад. Они показывали одиннадцать часов, но секундная стрелка не двигалась.
— Встали… — то ли удивленно, то ли как-то виновато произнес Вэл. — Странно, они же просто от движения подзаводятся, а я всегда много ходил. И сегодня… вчера долго по улицам шастал. Правда, они старые уже, от деда мне достались…
— Значит, час их пришел. Жаль, на месте про них не вспомнили, хорошо помогли бы следы запутать, — по возможности небрежно сказал Марек, старательно отгоняя от себя видение безжизненного тела на платформе. И да — на правой руке подростка были необычные часы старого образца.
— А давай их где-нибудь тут бросим? Вроде как потерял. И ремешок кровью заляпан.
— Не жалко? — спросил Марек, совсем как Птаха когда-то его самого. И Вэл спокойно ответил:
— Жалко, что остановились. А теперь что с ними делать? Потом… если я ухожу, надо ведь, чтобы совсем, правда?
Марек только кивнул.
— Сам сделаешь или мне? — напускать небрежный тон уже не пришлось. В конце концов, такая мелочь… Но Вэл задумался.
— Если будут искать… пусть это выглядит, как будто ты бросил. Я бы вроде как не стал, я с ними сколько лет проходил, у меня одного такие были во всей школе. А раз они вот так валяются — значит, точно со мной что-то случилось.
— А мне они на кой? Что там у вас рассказывают — я, что ли, трофеи собираю?
— На самом деле, не слышал такого, — честно сказал Вэл. — Но ты, наверное, сам знаешь, как оно… был бы повод, сочинят что угодно.
— Ну, давай тогда творить легенду, — усмехнулся Марек. Вэл согласно кивнул и снял часы. Порез на его левой руке еще не вполне закрылся, и даже при небольшом усилии кровь пошла снова. По счастью, Вэл все делал на автомате и не смотрел в эту сторону, так что повторно ловить его не пришлось. Марек взял часы, показывавшие все те же одиннадцать, и швырнул их в сторону платформы. Вэл проводил их взглядом и чуть вздохнул.
— Поехали отсюда, — улыбнулся Марек. — Как-то оно тут холодно.
Его действительно пробрало вполне физическим холодом — и это при том, что он-то был в кожаной куртке. Как Вэл до сих пор не закоченел в одной водолазке, Марек искренне не понимал. Впрочем… в один мартовский день ему самому когда-то было совсем не до холода.
Марек открыл дверь, и Вэл устроился на пассажирском сиденье «Камаро». Точнее, практически утонул в нем — в темноте его одежда почти слилась с обивкой салона, выделялось только бледное лицо. Марек вспомнил про бутылку воды в багажнике, за которой когда-то в прошлой жизни — точнее, всего час или два назад — не захотел возвращаться. Правда, сейчас засохло уже все, неохота отмывать вот так посреди улицы, лучше уж дома спокойно все оттереть под проточной водой и закинуть одежду в стирку. Вэл вроде бы тоже не особо уделался, правда, на черном не разобрать. «Кого-то в свое время и влажные салфетки устроили, хотя все было куда хуже». Марек с удивлением понял, что просто-напросто не хочет здесь задерживаться даже на лишнюю пару минут. Здесь все сделано, оставаться не нужно.
— Тебе умыться не надо? — все же спросил он для вида. Вэл рассеянно покачал головой. — Тогда пристегнись, и поехали.
Как только Вэл щелкнул замком ремня, Марек рванул с места, словно на давней «гонке» с Прокси. Обычно вне эстакад Верхнего города он себе таких скоростей не позволял, но настойчивое ощущение, что убраться отсюда нужно как можно быстрее, не желало уходить. Только когда «Камаро» вылетела на трассу, Марек успокоился и взглянул вправо. Непривычно было оказаться в машине не одному — кажется, последний раз он брал кого-то с собой тем летом, когда после гибели Птахи Прокси вытащил его в «Страну Яблок». И в то же время он чувствовал, что сейчас все происходит правильно, и на пассажирском сиденье должен быть этот темноволосый подросток, потому что как же иначе. Это его Пассажир.
— Ты не закоченел там? — поинтересовался Марек. — Я могу и потеплее сделать, а то я-то в куртке, а ты без. Вообще, могу и просто тебе куртку отдать, но ты в ней утонешь.
Еще не договорив, он мысленно обругал себя — по-хорошему, давно стоило бы предложить! Сам ведь еще у машины удивлялся, как это Вэл в водолазке ходит. Но Вэл все так же рассеянно ответил:
— Да нет, не надо. Я не замерз. Сам не понимаю, как — я же очень мало выходил наружу. И холода никогда не любил.
— Вэл! — не выдержал Марек. — Что ты заладил о себе в прошедшем времени?
— Просто… все так странно. Я действительно только сейчас понял, что в одной водолазке ушел. Ни до чего дела не было, как узнал про Ромку, сорвался в чем был. Я уже давно должен был в ледышку превратиться. И вообще… у меня часто голова кружилась, да и там, на платформе… а сейчас ничего такого. И не холодно. Я вот думаю — может, ты и правда меня убил?
Марек мысленно возблагодарил хорошую резину «Камаро» и все уроки Птахи и Некроманта — только поэтому он удержал машину на дороге. В некотором роде Вэл сказал чистую правду, но это как вообще? Он не мог этого видеть и помнить! А еще Марек ясно понимал, что на прямой вопрос соврать не сможет. Потому что под взглядом этих огромных темных глазищ это невозможно. Тут Мареку опять пришлось ловить машину и возвращать на курс — он осознал, что мелкому Вадику, собственно говоря, тоже никто и ни в чем не врал. Другой вопрос, что пацан, которым он был, до последнего списывал все на черный юмор или подыгрывание любимому образу. Но что-то говорило Мареку, что Вэл не из таких.
— Значит так, — заговорил он, осторожно выбирая слова. — Давай все-таки договоримся: я не знаю, что там про меня в городе напридумывали, но сильно подозреваю, что это имеет мало отношения к действительности. Уходя со мной, ты становишься Внешним, но живым ты от этого быть не перестаешь! Что бы мы там ни устроили, сейчас ты ровно настолько же живой, как я сам! Можешь хоть потрогать, чтобы убедиться.
Вэл действительно осторожно тронул его за руку, и Марек вздрогнул — его пальцы были ледяными.
— Так, а в ледышку ты действительно превратился. Ладно, сейчас уже салон должен нормально прогреться. Ну что, убедился?
Вэл не ответил.
Глава 2
— Нет, я не понял! — Марек сам не знал, к кому обращается, но по давней привычке говорить вслух было проще. А главное, наигранное возмущение в голосе не давало прорваться настоящей панике. С одной стороны, Марек помнил, как его самого вырубало в первые дни у Внешних. Вэл, поди, тоже с самого утра на ногах, да все, что случилось на платформе, да наконец стал отогреваться — отключиться немудрено. С другой — на спящего Вэл не походил совершенно, а на что походил, думать не хотелось. В памяти снова прозвучал голос Птахи: «Ну, Некромант — это вообще особый случай, ему первый переход чуть жизни не стоил».