— Спасибо…
Холодная вода освежает разгоряченную голову, понемногу проясняет сознание. Джордж смутно вспоминает происходящее вчера, помнит темнеющие улицы пригорода, отдельно стоящий красивый особняк. Воспоминание отдается яркой вспышкой в глазах, парень закрывает глаза, осознавая, чего он хотел тогда и куда направлялся. Он шел к ней. Черт возьми, он намеренно шел к ней. Алисия…
Наверное, Джордж чересчур сморщился, потому что в этот момент девушка несколько встревоженно спросила:
— Ты не помнишь вчерашний вечер?
— Смутно, — парень вновь разлепил веки, приподнялся на кровати, силясь вспомнить хотя бы что-нибудь дальше одинокого дома.
— Честно признаться, Джордж, — Алисия улыбнулась. — Я не ожидала от тебя подобного порыва… На долю секунды вчера я была уверена, что ты уйдешь, и все мои ожидания и попытки примирения разлетятся прахом, — не обращая внимания на удивленное лицо Джорджа, она продолжила:
— Но я рада, что у нас все хорошо. Рада, что мы вместе. Ему это понадобится.
— Кому «ему»?
— Ребенку.
— Ч-что?..
На мгновение Джордж теряет дар речи. Всего лишь на миг, потому что слова Алисии достигают его понимания, и парень замирает на месте. Шокированный взгляд голубых глаз не отрываясь устремлен на девушку, которая продолжает робко, даже чересчур, улыбаться.
— Я не ослышался?
— Вовсе нет, Джордж.
Это не сон. Ему не послышалось. Это чертова реальность.
— Я не могу поверить…
— Я хотела сообщить тебе об этом еще вчера. Но ты явно был не в состоянии что-либо воспринимать тогда, — она усмехнулась. — Сама я узнала два дня назад…
— Какой срок? — спрашивает Джордж, и сердце замирает, едва звучит ответ:
— Две недели.
Парень поднимается с кровати, превозмогая еще не прошедшую головную боль и шум в ушах. Единственное, что ему нужно сейчас — остаться одному.
— Я сейчас приду.
Джордж проходит мимо Алисии, не замечая странного блеска ее давно переставших быть любимыми глаз, и исчезает в коридоре, спустя минуту до девушки доносится громкий хлопок двери ванной комнаты.
— Что ты сказал? Ну-ка, повтори.
Ошарашенный новостью Фред впился глазами в брата, требуя немедленно повторить то, что Джордж, скрепя зубами, произнес уже несколько раз.
— Что будешь делать теперь?
— Фред… Ты задал этот вопрос уже три раза, и я отвечаю тебе снова: у меня нет другого выбора, кроме как остаться с Алисией.
Фред глубоко вздохнул, откинулся на спинку кресла, стуча пальцами по деревянному подлокотнику. Он явно не ожидал, что обеденный перерыв принесет с собой убитого горем Джорджа.
— Мне нужно объясниться с Гермионой.
Парень перевел взгляд на брата. Голубые глаза Джорджа не выражали абсолютно ничего. Ничего, кроме тоски.
— Я не знаю, как мне быть, Фред. Я не могу бросить Алисию, только не сейчас… Она носит моего ребенка, и я не могу предать его. Наверное, теперь стоит жениться на Спиннет, чтобы у малыша была полноценная семья…
— Семья, где отец выглядит словно в воду опущенный после каждого общения с матерью, — неожиданно жестко отчеканил Фред. Он наклонился вперед, в его глазах Джордж уловил сомнение и недоверие.
— А что, если Алисия вовсе не беременна? Что если все ее слова не более, чем блеф? Зная ее, без зазрения совести могу быть уверенным в этом. Что, если стоило Алисии наговорить с три короба, лишь бы удержать тебя возле себя, так ты тут же повелся? Джордж, раскрой, наконец, глаза, и обдумай все еще раз. Стоит ли отказываться от своей любимой по-настоящему девушки?
Джордж опустил взгляд. Он понял, что не мог не рассказать брату о случившемся, но сейчас жалел, что поделился. Фред часто оказывался прав, но в этот раз он ошибается. Алисия не могла солгать. Все же ребенок — это не шутки.
— Нет, Фред. Я считаю, что ты не прав, — Джордж поднялся на ноги. — Сейчас я иду к Гермионе, потом приду снова. Вечером отправлюсь к Алисии. Я ей нужен.
Он уже сделал несколько шагов к выходу, как услышал за спиной ободряющий голос брата:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Джордж.
Парень вяло улыбнулся, накинул на плечи куртку и вышел на улицу.
***
Слова никак не хотели складываться в связное предложение, имеющее хоть какой-нибудь смысл. Гермиона смяла очередной листок и бросила его в мусорное ведро. Ей нужно было закончить очередной отчет и сдать на следующее утро. Она окинула усталым взглядом наскучивший кабинет в Министерстве. Ей хотелось вырваться отсюда, поговорить с живым человеком, не с этими бесконечными бумагами, ей хотелось отдохнуть. Гермиона закрыла лицо ладонями, пытаясь представить человека, с которым ей хотелось бы побыть сейчас. Она могла бы позвать на помощь Уэйна Тирелла, как делала еще месяц тому назад, просто поговорить, может быть, даже излить душу. Но вспомнив об их холодных отношениях, о последней ужасной встрече, Гермиона отвергла эту мысль.
У нее были родители, каждый день писавшие письма с просьбами рассказать как можно больше о ее делах с Джорджем, о его работе, интересовались ее состоянием и писали о том, что возбужденное уголовное дело против близнецов прекращено, так как отец Уолкера, вернувшийся из командировки, задал сыну жару и принес извинения от его имени семье Грейнджеров. Гермиона откинулась на спинку кресла. Джордж… Вот кого бы она хотела бы видеть здесь и сейчас. В животе неприятно заныло.
Девушка глянула на часы. Через несколько минут у нее заканчивался обеденный перерыв, а она даже не заметила этого за ворохом бумаг! Может быть, если Гермиона прямо сейчас покинет ставший ненавистным кабинет и немного отдохнет, ей самой станет чуточку легче? Ей просто необходимо было избавиться от мысли об одном человеке…
Гермиона испустила тихий стон, не в силах более выносить тесноты помещения. При одной только мысли о Джордже сосредоточенность растворилась в воздухе. Девушка быстро набросала на первом попавшемся листке пару строчек, призывающих не терять ее в следствие обеденного перерыва, собрала вещи и покинула кабинет.
***
Тяжелые тучи затянули все небо плотным однотонным одеялом. Дождь каждую минуту грозился обрушиться на головы прохожих мощными каплями. Между темными лоскутами не было солнечных просветов, вершины деревьев слегка раскачивались от мимолетных порывов.
Гермиона поежилась. Прохладный ветерок проникал под легкую курточку, концы шелкового платка колыхало в воздухе. Живот скрутило от волнения. Гермиону не отпускало противное ощущение того, что что-то должно произойти. Она смотрела на идущих навстречу людей, зябко ежась в своей одежде, пока не поймала себя на мысли, что выискивает среди них всего лишь одного человека…
Начался дождь. Мелкие капли ударялись о земли, увеличиваясь в размерах и ускоряя темп. Гермиона пожалела о том, что у ее курточки отсутствует капюшон. Она ушла довольно далеко от Министерства, чтобы можно было вернуть назад.
Взгляд упал на яркую вывеску, особенно выделявшуюся сквозь нараставшую пелену дождя. Новенькая французская надпись гласила: «Bon Cappuccino». Отлично, можно переждать непогоду там. Недолго думая, Гермиона потянула за дверную ручку.