Мы с Айвеном и Дэнни решили: нужен особый план. Нам нравился сценарий, и мы не сомневались, что фильм взлетит, если студия профинансирует производство. Нужно было только найти способ обратить в свою веру кого-то из скептиков. И вот что мы придумали: максимально снизить риск студии, не взяв с нее денег вперед. Если продюсер берется за съемки, мы – все трое – работаем без гонорара. Как говорят в Голливуде, «по выхлопу», за процент от чистой прибыли. Мы заработаем, только если заработает студия.
Задача, ясное дело, была непростая. Студии тогда, как и сейчас, крайне редко соглашались платить актерам «по выхлопу». Каждый из нас брал на себя профессиональный риск, а с отказом от гонорара еще и финансовый. Но мы решили: раз уж взялись за дело, идем до конца.
Нашим обращенным скептиком стал Том Поллок, президент Universal. Он сумел разделить наше видение и поверить в будущий успех «Близнецов» так же, как Айвен вместе со мной увидел мой потенциал драматического артиста. Представьте себе, Том даже пытался уговорить нас взять гонорар! Но мы неколебимо держались исходного плана, который довел нас уже до половины успеха, так что он и в этом пошел нам навстречу.
В начале 1988 г. мы снимали «Близнецов» в Санта-Фе, штат Нью-Мексико. К началу следующего года у нас не только состоялась специальная премьера в Кеннеди-центре для новоизбранного президента Джорджа Буша–старшего – мы еще и получили рекордный доход, $100 млн сборами от домашнего проката! Это был первый фильм, который принес мне столько денег, – и он до сих пор на первом месте за всю мою карьеру, хотя мне не верят, когда я об этом говорю.
Wenn Schon, Denn Schon
Из всех, с кем я работал в Голливуде, есть лишь один человек, чьи замыслы еще безумнее и масштабнее моих, – Джеймс Кэмерон. Мы с Джимом дружим почти 40 лет и сделали вместе три фильма. Два из них, «Терминатор-2» и «Правдивая ложь», в момент их выхода были самыми крупнобюджетными кинокартинами в истории. «Правдивая ложь» стала первой лентой с официально объявленным бюджетом более $100 млн.
Но в чем Джим на голову выше всех нас – так это в способности полностью отдаваться делу. Он показывает это каждый раз. У меня на родине есть поговорка: «Wenn schon, denn schon». В приблизительном переводе это значит «делать, так уж делать», «уходить в дело с головой». Джим – просто воплощение этих слов. И, сколько я его знаю, он был таким всегда.
Думаю, он научился этому в начале кинокарьеры, работая макетчиком и художником-постановщиком. И там и там нужно максимальное правдоподобие и нешуточная вовлеченность. Малейшая халтура недопустима. Если хочешь, чтобы дело твоих рук выглядело убедительно, «примерно» не прокатит. Только доводить до совершенства, без вариантов. Не упуская ни единой мелочи. Крупные и мелкие детали одинаково значимы.
В бодибилдинге, кстати, точно так же. На соревнованиях судьи оценивают атлетов по четырем критериям: масса, пропорции, рельеф и позирование. Внутри каждого критерия – пропасть мелких деталей, над которыми надо работать, чтобы оценка была высокой. Если хочешь побеждать, нужно уметь сосредоточиваться и на большом, и на малом.
В 1968 г. в Майами я не выиграл свои первые американские соревнования, потому что недотянул по одному из четырех главных критериев: по рельефности. Победитель, Фрэнк Зейн, был помельче меня, но с гораздо более рельефной мускулатурой. Я оказался слишком гладким. Я упустил из виду одну крупную деталь. Через месяц, переехав в Венис и начав тренироваться в Gold's Gym, я увидел, что причиной этой большой недоработки стало невнимание к двум мелким штрихам: середине тела и икрам.
Американские культуристы гораздо больше внимания уделяли отдельным мышцам нижней части торса, чем мы в Европе. Мы делали приседания и подтягивание колен и другие классические упражнения на пресс, на верхние и нижние брюшные мышцы, но мы не дробили (по крайней мере, я не дробил) комплекс дальше, чтобы прорабатывать внутренние косые мышцы или передние зубчатые мышцы, что сбоку под грудными. Разницу вы можете увидеть на фотоснимках: мы с Фрэнком стоим рядом на подиуме в Майами. У меня обычные кубики, и это неплохо выглядит, а у Фрэнка каждый мускул на животе будто бы высечен из гранита, хоть анатомию по нему изучай. Мне пришлось начать работать так же, как он и другие американские культуристы, только упорнее и дольше.