- Все хорошие дети рано ложатся спать, - сказала она.
- Ага-а... ты всегда так говоришь, - закапризничала Дженни-Мей, - а я просто хотела побыть здесь еще и послушать, что дядя Барт рассказывает.
- Мы еще увидимся, Дженни-Мей, - пообещал Барт. - А пока что тебе пора уже смотреть волшебные сны.
- Н-ну... ну, ладно, - согласилась девочка.
- Позови меня, когда ляжешь, - улыбнулась Лорэйн. - Я тебя закутаю в одеяло.
Девочка побежала вверх по лестнице. Лорэйн провела Барта в маленькую гостиную, усадила в обтянутое кожей кресло и придвинула к нему поближе пепельницу.
- Вам хочется покурить после ужина, - сказала она.
Он благодарно улыбнулся, вытянул длинные ноги и принялся сворачивать сигарету.
- Милая малышка, - проговорил он задумчиво.
- Она совсем отбилась от рук, - вздохнула Лорэйн, присев на софу и потирая виски. - Но природное чутье у нее хорошее, Барт. Временами она просто поражает меня умением все понять. - Она сплела пальцы, опустив руки на колени, скрестила ноги и, сведя брови, взглянула на него. - Я слышала разное. Это ведь не очень большой город, знаете. Когда люди заходят ко мне в лавку, они разговаривают. У вас были неприятности, да? - Он медленно кивнул, она прикусила губу и отвела глаза. - Когда вы заходили в конюшни Браннока, на другой стороне улицы оказался Хоумер Шнейдер. Он говорит, что Люк Браннок целился в вас из винтовки.
- А-а... Было такое, - признал Барт. - Но мы с ним не ссорились. Мы всего-навсего поговорили. - Он прикурил, бросил спичку в пепельницу и выпустил колечко дыма. - Неприятности, - сказал он мягко, - это то, Лорэйн, во что я вынужден ввязываться с тех пор, как появился здесь.
- Это связано с вашим братом, да? - тихо спросила она.
- А-га-а... Этот убитый игрок - с него все началось. И потом, когда Пита застрелили во время погони... что ж, в этом городке многие считают, что на том все и кончилось.
- Но это еще не конец?
- Только не для меня, - твердо сказал Барт. - И не для моего отца.
- Для вашего отца? О-о... я не поняла...
- Да... Я думаю, Пит никогда не говорил о нас. - Барт задумчиво устремил взгляд на кончик сигареты.
- Это, конечно, не мое дело, - мягко сказала Лорэйн, - если вы не хотите говорить об этом...
- Я могу говорить об этом, - нахмурился Барт. - Вам я могу рассказать об этом, Лорэйн. Я думаю, вы поймете. Пит был дикий и буйный - такой дикий, что отец совсем сбесился и вынужден был прогнать его из наших мест. Пит поклялся, что никогда не вернется, а папа сказал, что его это вполне устраивает - только он никогда не думал так по-настоящему, Лорэйн, Пит для него был... как зеница ока. Последние три года, когда только мы с папой работали на нашей земле, он тревожился о Пите...
- И он вам ничего не сообщал? И вы о нем ничего не слышали?
- Ни разу - пока не прочитали эту газету и не узнали, что Пит умер. - Лицо Барта окаменело. - Это было страшное потрясение для отца, Лорэйн. Даже просто узнать, что Пит умер, - это само по себе ужасно. Но остальное - что Пита убили во время погони, что Пит - убийца, сбежавший из тюрьмы, - это было еще страшнее.
- И вы в это не поверили, да? - прошептала она. - Вы хотите доказать, что Пит был невиновен?
- Я костьми лягу, чтоб это доказать, - тихо сказал Барт. - Я этого дела так не брошу.
- Я желаю вам удачи, - так же тихо сказала она. - Ради вас - и ради вашего отца. Барт... если есть что-то, что я могу сделать...
- Спасибо, - ответил он серьезно. - Я вам искренне признателен за такие добрые чувства... - Он улыбнулся и добавил: - Люди говорили мне, что у вас доброе сердце... Алби Финн, Джефф Каттл...
Тут их прервал тонкий голосок, донесшийся сверху.
- Я в постели! - прокричала Дженни-Мей.
Лорэйн улыбнулась и направилась к лестнице. Барт тоже встал.
- Вы не будете возражать, если и я пожелаю ей спокойной ночи? - спросил он.
- Я думаю, вы должны это сделать, - усмехнулась Лорэйн. - Вы завоевали ее сердце. Она, скорее всего, сама бы этого потребовала.
Он последовал за ней по узкой деревянной лестнице в детскую, поддерживая ее под локоть. Дженни-Мей сидела в постели, облаченная в просторную ночную рубашку, и с нетерпением ждала, чтобы ее уложили спать.
- Ты не забыла помолиться? - спросила Лорэйн, укрыв ее и подоткнув одеяло.
- А-га... Я и за дядю Барта помолилась тоже.
- Дженни-Мей, - ласково сказал Барт, - я очень благодарен.
Он смотрел, как женщина, наклонившись, поцеловала ребенка в лоб, а потом улыбнулся про себя, когда девочка сказала:
- И ты тоже, дядя Барт.
Он наклонился к ней, взял за тонкую ручонку, потом сказал:
- Сладко спи, дружок, - и поцеловал в щечку.
Но, когда он выпрямился и повернулся, Дженни-Мей подняла брови и провозгласила очередное требование:
- Ты маму тоже должен поцеловать!
- Дженни-Мей - успокойся! - вскричала Лорэйн. - Ты еще слишком мала, чтобы...
- А чего такого? - удивилась девочка. - Он что, тебя не любит?
Пока смущенная Лорэйн мучительно искала отговорку, Барт подмигнул девочке и сказал:
- Ну что ты, конечно, я ее люблю.
- Так что, может, она тебя не любит? - не отставала Дженни-Мей.
- Что скажете? - спросил Барт у женщины.
- Это переходит все границы! - возмутилась Лорэйн. - Дженни-Мей, больше ни слова! Немедленно ложись спать!
- А я хочу, чтобы дядя Барт поцеловал тебя на ночь! Если он тебя любит, а ты любишь его...
- Эта торговля, - нахмурился Барт, - грозит затянуться на всю ночь, а я не могу оставаться здесь так долго. Сдается мне, у нас с вами только один способ успокоить ее, Лорэйн.
Женщина стояла, как громом пораженная, наблюдая пристальный взгляд ребенка и добродушную усмешку в глазах высокого мужчины. Он подошел к ней, наклонился и поцеловал в губы с нежностью, которая только усугубила ее смятение.
- Ну, довольна? - поинтересовался он, улыбаясь девочке.
Дженни-Мей энергично закивала.
- Вот так-то лучше, - одобрила она.
- А теперь - не будете ли вы, сударыня, столь любезны успокоиться и заснуть? - строго сказала Лорэйн.
Девочка послушно уложила свои лохмы на подушку. Лорэйн, не поворачиваясь лицом к Барту, прикрутила лампу и двинулась к двери. Барт опередил ее, подал руку и помог спуститься по лестнице. В гостиной она снова заняла свое место на софе и приложила все усилия, чтобы восстановить самообладание. Когда, наконец, она подняла глаза на Барта, он опять сидел в старом кожаном кресле, задумчиво потирая подбородок и разглядывая ее.