Она вздрогнула и открыла глаза. Надо же, уже проснулся, стоит на коленях у ее ног, прямо на кровати. И смотрит нагло, и чуть ли не облизываясь, как кот на сметану.
— Можешь начать с правой ножки, — милостиво разрешила Марина.
Мягкие пальцы нежно коснулись бедра, погладили кожу и, подцепив резинку, потянули чулок вниз.
37
Кира повисла на шее у Ильи, едва он переступил порог квартиры. Прибежала из кухни, не вытерев мокрые руки и уронив по пути табурет. Илья приподнял ее, чтобы поцеловать, и удивился слезам, брызнувшим из глаз.
— Как ты, котенок? Все в порядке? — встревожено спросил он.
— Да. Да, в порядке, — поспешила заверить его Кира. — Прости, я просто соскучилась.
— Я тоже соскучился. М-м-м… Пахнет вкусно.
— Обед готов. Ты сначала в душ? Я тебе помогу?
— Я в душ, котенок. Если ты меня отпустишь, конечно, — пошутил Илья. — Но один.
— Илья… — Она отпрянула, сообразив, что вцепилась в него мертвой хваткой.
— Мы это уже обсуждали.
Он легонько щелкнул ее по носу, поцеловал в макушку и пошел в спальню. Кира осталась в прихожей, разочарованно провожая его взглядом. Они и раньше расставались, и даже дольше, чем на неделю, но она то училась, то работала. А сейчас у нее первые настоящие каникулы за несколько лет, и… и лучше бы их не было вовсе!
Вернувшись на кухню, Кира домыла посуду и плеснула на лицо ледяную воду. Неудивительно, что Илья от нее бегает — она превратилась в бездельницу и плаксу. И ленивую клушу! Хотела же встретить его в соблазнительном нижнем белье, в ошейнике — чтобы он ни секунды не сомневался, что она — его саба. А в итоге провозилась на кухне дольше, чем планировала. Отчего с самого утра так кружится голова?
Она стала накрывать на стол, прислушиваясь к звукам из спальни. Дождалась, когда щелкнула дверь в ванную комнату, и на цыпочках подкралась к ней. Шумела вода, и Кира дернула за ручку, чтобы подсмотреть в щелочку… и обнаружила, что дверь заперта.
Это открытие потрясло ее так, что она чуть не задохнулась, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Илья никогда от нее не запирался! Никогда…
Она заставила себя вернуться на кухню и обессилено опустилась на табурет. Мысли путались, изнутри жгла обида. Все вокруг твердили: «Илья тебя любит». И она поверила. Она и сама чувствовала его любовь — всегда, все эти годы. И все исчезло, как только она забеременела?
Нет, не сразу. Илья не оттолкнул ее. И эта сессия с пет-плеем… Кира всхлипнула и закусила костяшки пальцев. Она была прощальной? После нее все и началось.
«Тебе нельзя, вредно для ребенка».
«Кира, прекрати, нам нельзя».
«Котенок, только ванильный секс, и давай подождем результатов обследования».
Она нетерпелива. Илью это раздражало. Он заботился об их ребенке, а она — о себе, о своих потребностях. Он разочаровался в ней.
В спальне зазвонил телефон Ильи. Кира даже не шелохнулась. Раз и навсегда выученный урок — нельзя хватать чужой телефон. Впрочем, и Кирины звонки никогда не проверялись.
Чуть позже она услышала, как Илья с кем-то разговаривает. Кира запретила себе плакать. Если прямо сейчас она закатит истерику, легче никому не станет. Лучше она будет милой, улыбчивой, заботливой… Она быстро окинула взглядом кухню. Все убрано, стол накрыт. И бросилась к себе в комнату — посмотреть на себя в зеркало и прихорошиться.
Илья зашел, когда она пыталась расчесать спутавшиеся пряди волос. Полностью одетый для выхода. И невероятно серьезный.
— Ты не будешь обедать? — растерялась Кира. — Что-то… случилось?
— Да, котенок. Не то чтобы случилось, но… — он вздохнул и сел на кровать. — Иди ко мне.
Она послушно подошла и тут же очутилась у него на коленях.
— Кира-а-а… Мне жаль. — Илья прижал ее к себе крепко-крепко, но Кира испугалась так, что, казалось, сердце перестало биться. — Я должен, понимаешь?
— Должен… что? — спросила она, едва ворочая языком.
— Снова уехать. Еще два дня, котенок. И с воскресенья — я только твой. Потерпишь?
«Никаких истерик, — напомнила себе Кира. — Никаких слез».
— Потерплю, — согласилась она. — Ты расскажешь, куда уезжаешь?
— На дачу. У Павла проблемы. Кира, мы друзья, ты это знаешь. Он никогда не отказывает мне, а я — ему. Мне жаль, что я тебя оставляю, но я поеду в любом случае.
— Да, конечно. Дружба прежде всего. — Она очень старалась, чтобы голос не дрожал, выдавая ее разочарование и обиду. — Может, я с тобой? Помогу готовить, а потом вы меня не увидите и не услышите. Честное слово.
«Пожалуйста, не оставляй меня. Умоляю…»