— И тебе удалось сдержать собственную ревность? — спрашивает Софи.
Ее вопрос наполнен всеми возможными подтекстами. Ты даешь единственный ответ, в котором есть хоть капля правды:
— Мне было не с чего ревновать.
Софи бросает взгляд на Сару, и та удовлетворенно улыбается. Кажется, ты что-то, сам того не понимая, выдал. Нутром чувствуешь: она собирается попробовать расшатать ситуацию. Придется за ней приглядывать или подластиться к ней. Это бы тебе удалось, само собой. С Джорджем ты не разговаривал, если не считать короткого приветствия, но исходя из его поведения становится ясно, что она не прочь сходить налево, если представится такая возможность.
Женщины ее типа никогда этим не брезгуют.
В конце концов, выходит, возвращение было не самой плохой идеей. После сегодняшнего вечера, кажется, передо мной открывается целый мир новых возможностей.
А эти женщины — обе прекрасные и изголодавшиеся. При желании я бы мог заарканить любую из них, достаточно приложить немного усилий.
Милая Сара; в конце концов, мы знаем друг друга столько лет. Неужели я и правда хочу возвращаться к делам минувших дней? Наверное, все-таки нет. Тогда были совсем другие обстоятельства, верно? Но она все равно пригодится.
Нужно сделать пометку: не портить с ней отношения.
А как насчет чувственной Софи? Она горячая штучка, верно? Я это сразу заметил. Но за шармом, улыбкой, прозрачными глазами поджидает что-то более темное, глубокое.
Она хочет поиграть.
Проходит час, единственный ломтик хлеба, перехваченный Сарой, нисколько не приглушил все выпитое вино, и она почти с удивлением понимает, что напилась. Она слушает историю Джорджа о члене парламента, который интересовался, можно ли списать потраченные на гоночную яхту средства за счет государства на том основании, что в его избирательный округ входят три обитаемых острова.
Эту историю уже знают все, кроме Эйдена, который вообще ее не слушает.
Он положил тыльную сторону ладони на коленку Сары под столом, а она обхватила его руку пальцами. Интересно, когда это случилось? И давно она уже держит его руку? Она как будто бы чувствует, как к ней приходит осознание, и после легкого пожатия отстраняется.
Ей тут же начинает казаться, что она все это нафантазировала. Она поднимает на него взгляд. Он смеется Джорджу в ответ, но она замечает, как его взгляд скользит через стол туда, где должна сидеть Софи. Она нетвердо повторяет траекторию его взгляда. Софи болтает с Уиллом Брюэром, тот взгромоздился на низкий табурет, вытянув ноги, и оперся локтями на колени, при этом обратив все свое внимание на Софи. Она что-то говорит, и он хохочет, откидывается назад, потирает бровь большим пальцем. Он не может отвести от нее глаз.
К счастью, Джордж, кажется, совершенно не замечает этого. Не то чтобы подобные вещи имели какое-то значение, учитывая его прошлое. В том году примерно в это же время Джордж сознался, что у него был двухлетний роман с бывшей моделью, с которой они сошлись на одном благотворительном вечере. Софи известно, что тот случай был не единственным походом налево, хотя и первым, который он признал. Как раз перед Рождеством Софи высказала подозрение, что Джордж, возможно, снова взялся за старое. Ничего не было доказано, и никаких признаний тоже не последовало. В любом случае ей бы вряд ли пригодилась подобная информация, она уже допустила прецедент, простив его и сделав вид, что ничего не произошло.
По мнению Сары, Софи достойна большего.
Она снова переводит взгляд на Эйдена и спрашивает:
— Ты не против, если мы скоро начнем собираться?
Когда Сара встает, чтобы попрощаться с Софи, она немного пошатывается и восстанавливает баланс, хватаясь рукой за спинку стула Джорджа.
— Иди ко мне, — говорит Софи, сжимая ее в объятиях. — Я рада, что ты пришла.
— Я тоже. Спасибо, что пригласила.
Она видит, как из-за плеча подруги выглядывает Уилл, нетерпеливо ожидая, когда она снова отпустит Софи. Сара прикрывает глаза.
— Я набралась, — говорит она.
— Будь осторожнее, — шепчет Софи.
— Конечно. Не волнуйся. За рулем Эйден.
— Я знаю, — говорит та. — Я имела в виду другое.
На парковке стоит собачий холод. Ты помогаешь Саре, поддерживая ее рукой за талию.
Она не произносит ни слова до тех пор, пока вы не садитесь в машину и не пристегиваетесь.
— Спасибо, что не рассказал Софи, — говорит она.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, о тебе и обо мне. О том, что было тогда.
Фары машины выхватывают из темноты старого джек- рассел-терьера и его такого же престарелого хозяина, пересекающего парковку.