— Я всё объясню, только успокойся.
Она не могла успокоиться. Боль, ужас, растерянность, гнев — всё смешалось в ней.
— Ты бы ни за что ко мне не воротилась, — Алекс глубоко вздохнул. — Тебе больше по нраву работать танцовщицей, чем жить со мной. Странная ты женщина. Странная, и от того классная. Я давно понял, что тебе нужен герой. Ты полюбишь того, кто тебя спасет. Вас, женщин, этому сказки учат или какая-то подобная дребедень. Согласна?
Олеся прикрыла веки.
— Не спорь. — Подушечка большого пальца коснулась ресниц Олеси. — Я дважды герой. Один раз тебя из лап злодея спас. — Он как-то гаденько, по-хулигански хихикнул. — Когда наставил пистолет на твоего первого, он так просил остановиться. Клялся бросить тебя. Вот и вся его любовь. Гаденыш! Мне его не жалко выталкивать было. Ну а купленные врачи запросто заявили о самоубийстве.
Что?! У Олеси от испуга и непонимания на миг остановилось сердце. А после забилось учащенно, остро, закололо в боку и груди. Слезы брызнули из глаз. От злости и беспомощности. От боли из-за того, что невиновный человек погиб из-за чьей-то прихоти.
— Олесь, — продолжил Алекс нежно, — я ради тебя горы сверну. Застрелят меня — даже не дернусь. А он не любил тебя вовсе. Да я за тебя на что угодно пойду… Я всё это удумал только, чтобы с тобой рядышком быть.
Олеся подняла непонимающий взгляд на него. Алекс кивнул.
— Слушай сюда. План мы вынашивали с Аленкой. — Алекс стер рукавом слезинку с лица Олеси. — Не плачь, малышка. Получилось странно. Я изначально столько убийств не планировал. Так вышло, что я с мужем Жанны дела некоторые проворачиваю. Вот и решил покопаться в её прошлом, на крючок подцепить, так сказать. Аленка с ней связалась, к себе расположила. Типа придумывает она сценарий одной крутой и очень опасной игрушки. Вот только здесь всё серьезно, не до шуток. А та, дура, ляпнула про шантаж ректора. Аленку эта тема взволновала.
Прикольно было бы их стравить, говорила она. Такой накал страстей получится. Аленка любит всё опасное, ну, ты в курсе. Я поддержал идею. Пускай и моя сестрица порадуется, раз уж я борюсь за своё счастье. — Он погладил онемевшие запястья Олеси; та не могла даже мычать от бессилия и просто тихонько скулила. — Ну а там так совпало, что девочка появилась, которую не помешало бы убрать. — У Олеси округлились глаза, и Алекс понимающе объяснил: — А ты думала, я просто так зарабатываю такие бабки? Нет, родная моя. Поверь, махинации с недвижимостью приносят куда больше пользы, чем клубешник. В общем, совпало всё невероятно удачно. Эту девочку, Нину, мы подослали к моему давнему корешу, Виталику. Пьяный дурень давным-давно удумал следить за мной и, кажется, щелкнул один нехороший кадр… — Алекс сплюнул. — Не важно. Всё получилось хорошо: Нину с Виталиком свели, потом и тебя в ангары привезли. Я за тобой следил, чтобы ты вреда себе не причинила. Жанна с ректором должны были тебя запугать по-полной, чтобы ты в итоге от страха на стенку вешалась. И тогда бы вспомнила про меня… — Он мечтательно закатил глаза. Кажется, он очень гордился совершенным. — Но когда я приехал за твоими документами, то увидел Виталика, разглядывающего твою сумочку. И понял: он обо всем догадался! Он меня раскусит! Наш план рухнет! Вот прям по глазам читается: "Я всё расскажу". Пришлось его задушить. Этим самым ремнем, представляешь.
Алекс закачался взад-вперед как окончательно помешанный. А был ли он нормальным? Его движения стали резче, голос грубее, но отстраненнее.
— Только он дергаться перестал, — Алекс облизал пересохшие губы, — как ввалилась эта Нина. Заверещала, попыталась сбежать. Пришлось и её добить, всё равно в живых не оставишь. Я их на балкон оттащил и уехал к тебе, а про сумку-то совсем запамятовал! План вообще какой изначально был: ты, совершенно перепуганная, в ангаре. Перед этим насмотрелась на свиную кровь, разлитую Аленкой по сараю. Твою приятельницу, Нину, убивают или утаскивают куда-то. Кстати, знаешь, кто Ниной был? Нет? Ну ты и глупенькая! — он щелкнул её по носу. — И тут ты находишь телефон. И набираешь меня, потому что… — И тут Алекс задумался, а Олеся поняла, что все его "планы" строились исключительно на мечте, что из тысячи людей Олеся позвонит именно ему. — Потому что я тебе нужен. Я прилетаю к тебе на помощь, со всеми расправляюсь, ну и… — Безумный хохот отскочил от стены. — И всё бы хорошо, да оказалось, что эта идиотка, твоя подружка, прибила ректора. Всегда его ненавидела и тюкнула в подходящий момент. Это стало неожиданностью даже для Аленки. Она с трудом вывернулась. Пришлось ей детали на ходу придумывать, свое оружие доставать и притворяться, что она его нашла.
Я, ясное дело, мужу Жанны правду тут же рассказал. Он женушку, как я потом разузнал, проучил. Молодец мужик, не сюсюкается с прошмандовками. А у вас появился этот, как его, — Алекс выплюнул: — Демьян. Какие черти его занесли в те края?! Короче этот типчик благородно отвез вас домой. Аленка план перестраивала на ходу, она у меня умница. Я к ней приехал, чтобы детали проговорить, а как возвращаемся — тебя нет. Тогда мы поджог устроили, чтобы тебя признали мертвой. Зачем? — он задумался. — Тебе бы было некуда идти, для всех ты мертва. И от тел лишних избавились — всё на пользу. Ну, как-то так. Я бы тебя никогда не нашел, но Аленка как-то вычислила Демьяна в интернете и дала ему информацию, кто ты и куда с тобой ехать.
Мой заместитель, Ванька, его принял и рассказал о тебе всякие байки, разумеется. Этот идиот поехал обратно, а я направил парочку ребят следом. Сам ещё в Смоленске был, не успел приехать. Ну ты и закрутила! — Алекс покачал головой. — Я два месяца тебя искал, пока ты не позвонила сама. В итоге ко мне и пришла, со мною и осталась. Но как ты в дурке оказалась — вот это тайна так тайна. Впрочем, она нам на пользу. Теперь вообще всё отлично сложилось: ты чокнутая, которую я взял на попечение.
Всё понятно?
Олеся от полнейшей усталости, навалившейся на тело, не могла даже кивать. Она только моргала и не понимала, где находится. Кто она? Что произошло?
— Ты ведь захочешь сбежать, — с огорчением подытожил Алекс. — А я не собираюсь тебя удерживать силой. Я люблю тебя. Мне только ты нужна на этом свете, я только о тебе и думаю…
Он долго рассматривал Олесю, а затем улыбнулся.
— Я обезопасился на этот счет. Интересно, согласишься ли ты быть со мной ради жизни другого человека?
Олеся непонимающе моргнула. Алекс достал из кармана телефон и начал копаться в нем. Он приподнял голову Олеси, чтобы она могла видеть экран, и пролистал фотографии.
Вот молодой темноволосый парень спит в своей кровати, вот улыбается на камеру, вот ест. Демьян. Живой! Кто фотографировал его?! Неужели Демьян не замечал рядом с собой убийцу?
Она, конечно, могла сказать: "И плевать". Демьян ей никто, чужой человек. Но Олесе стало невероятно страшно за него. Однажды он чуть не погиб (неужели она одна виновата во всем случившемся?! Неужели она виновата в том, что брат с сестрой окончательно обезумили), а теперь… пусть живет.
Словно дурной спектакль, где она должна изображать главную роль. Смеяться, целовать нелюбимого мужчину, которого она боится больше всего на свете.
Алекс развязал её и пообещал:
— Пока ты со мной — с ним не произойдет ничего дурного. Но стоит тебе уйти…
Она осталась в плену. Он следил за ней. Утыкал квартиру видеокамерами — некуда деваться от наблюдения. Олеся сходила с ума. Её мучили дикие головные боли. Ножи он не убирал, да она бы и не смогла заколоть или зарезать себя. Она жила в страхе, но умереть боялась ещё сильнее. И мучителя убить бы не смогла — просто рука бы не поднялась. По сути, Алекс не был с нею груб. Он привозил дорогие угощения, не запрещал пользоваться компьютером (без выхода в интернет) или смотреть телевизор. Дверь он запирал на двойной замок. Домашнего телефона не было, а мобильный рядом с Олесей он никогда не оставлял. Она была его пленницей, но пленницей исключительной.