— Харэ слюни пускать, токолошка. Выглядишь, как идиотка.
Вихреватые мерцающие грезы о встрече с Ильей, приехавшим в Москву из Питера ради меня, стремительно гаснут, как только из-за моей спины доносится гадский голос сводного брата. Вздрогнув, я оборачиваюсь через плечо и складываю на груди руки крест-накрест, инстинктивно прячась от него. Антон глазами режет по мне, точно скальпелем.
— Чего застыла? — лениво и с пренебрежением перекатывая на языке слога, словно во рту вяжет, Курков-младший ослабляет узел галстука. Он их терпеть не может, как и все, что имеет отношение к дресс-коду. — Я говорю, мы задолбались ждать тебя, понятно?
Ну так не жди.
Не приходи туда, где я должна быть счастлива впервые за очень долгое время!
Разумеется, вслух я этого не говорю, иначе притяну к себе беду в виде его глумлений. Я сыта ими по горло. Я сыта по горло Антоном Курковым. Один лишь факт его существования пробуждает во мне необъятное желание провалиться сквозь землю прямо сейчас.
— Ну вот, опять зависла, — раздраженно бормочет сводный и шагает в глубь спальни. — Давай, на выход. Хватит пялиться на себя, красавица ты наша, — вымолвив слово «красавица» с неприкрытым ехидством, нахал берет меня за локоть и волочит в коридор.
Стиснув зубы, я молча шагаю рядом с ним, стараясь дышать ровно и тихо.
Будучи примерной для общественности семьей, мы в полном составе приезжаем на вручение дипломов, а после едем отмечать событие с остальными выпускниками и их родителями в ресторан на берегу пруда с просторной летней террасой, расположенной в природном оазисе. Взрослые забронировали место до позднего вечера, чтобы мы как следует насладились атмосферой.
— Милая, сходи-ка, потанцуй, — мама треплет меня по плечу.
Мы сидим за столиком. Я неосознанно крепче сжимаю в руки телефон. На мой вопрос Илье, где он сейчас, до сих пор нет ответа, а написала я ему уже как час назад. Во вчерашней переписке мы в сотый раз обговорили место и время встречи. Мы должны встретиться здесь.
Я провожу зубами по нижней губе, забыв о слое блеска с малиновым ароматом на ней. Неторопливо обведя освобожденную под танцпол площадку в центре террасы, ощущаю давящую на плечи тоску. Никто не зовет меня танцевать. Если бы Лиза и Марк были здесь, я чувствовала бы себя гораздо увереннее, но они предпочли держаться от этого праздника в стороне. Марк уехал к бабушке и дедушке на дачу, а Лиза сказала, что займется просмотром какого-то марвеловского мини-сериала.
Если Илья не приедет? Вдруг что-то случилось? В последний раз он был в сети три часа назад.
Сердце сжимается от сокрушающей печали. Я столько фантазировала о том, как мы закружимся в медленном танце, позабыв обо всем мире. Этому не суждено сбыться?
Я кладу телефон на столик и тянусь к стакану с водой. От пары крошечных глотков сводит скулы. Натянув на лицо улыбку, поворачиваюсь к маме.
— Почему бы тебе и Аркадию Валерьевичу не потанцевать?
По какому-то магическому стечению обстоятельств отчим, выглядящий роскошно в черном костюме, появляется перед нами и протягивает раскрытую ладонь маме.
— Разрешишь украсть ненадолго эту прекрасную женщину, солнышко? — мужчина подмигивает мне.
— Разумеется, — я в шутку толкаю маму в его объятия.
С легкой грустью проводив их взглядом, я наваливаюсь на спинку стула, запрокидываю голову и гляжу в бездонное звездное небо. Фоном звучит умиротворяющий голос Эда Ширана.
— Бесконечно вечное веселье тебя так и распирает, — вслед за насмешливым тоном Антона перед глазами четко рисуется его расплывшийся в однобокой улыбке рот и сверкающие демоническими искорками глаза. — Звание «Мисс Унылости» по праву принадлежит тебе. Поздравляю.
Молниеносно превратившись в натянутую струну, я делаю рваный глубокий вдох. В ноздри просачивается горько-сладкий алкогольный душок.
— Ты пьян?!
— Моя младшая сестренка окончила школу! Грех не выпить за это.
С трудом шевеля одеревенелыми конечностями, я поднимаюсь со стула, чтобы где-нибудь затеряться, сбежать от Антона. Нужно найти женскую уборную… идеальнее укрытия на данный момент не придумать.
— Потанцуем, Таша, — перехватив мою кисть и потянув назад, сын Аркадия Валерьевича стукается лбом о мой затылок и приглушенно сипит мне в ухо.
— Н-не хочу.
— Разве я спрашивал?
Уверенно переплетает наши пальцы и твердой, быстрой походкой направляется к скудному скоплению танцующих парочек, среди которых наши родители. Я еле поспеваю за ним, семеня на каблучках и отчетливо ощущая на себе удивленные взоры. Некоторые смотрят так, словно впервые меня видят.