— Почему вы так затянули с проверкой конторы «Заготзерно»? Там крупные хищения, преступников надо немедленно привлечь к ответственности.
Я согласился.
Взглянув на меня исподлобья, он снова заговорил:
— В Баку довольны газетой, а я нет!
— Почему?
— Товарищ редактор ни с кем не считается, даже с работниками обкома! Мне думается, — он вдруг посуровел, — что газета противопоставляет себя районным организациям, даже ставит себя над ними.
Я слушал его, а между тем достал из кармана заявление и держал его на коленях.
— Скажите… — Он посмотрел на меня с каким-то любопытством. — Была ли в вашей жизни хоть одна работа, с которой вы ушли мирно, не поругавшись со всеми?
— Была, — промолвил я, глядя ему в глаза.
— Где же?
— В Нахичевани. — И я положил перед ним на стол заявление.
Он прочитал внимательно все, что я написал, и, кажется, остыл.
— Ну что ж… Обсудим на ближайшем заседании бюро обкома.
И хотя было похоже, что просьба моя будет удовлетворена, я покидал секретарский кабинет с тяжелым сердцем.
Вскоре меня вызвал председатель Совнаркома.
— Я слышал, что ты уходишь от редакторства?
— Да.
— Может, перейдешь ко мне? Есть вакансия управляющего делами.
— Я хочу уехать отсюда.
— Я попрошу бюро утвердить тебя на этой должности.
— Если бы я думал остаться, то работал бы редактором газеты.
Никакими предложениями меня нельзя было соблазнить. Я хотел учиться и понимал, что наконец мои желания близки к осуществлению.
В течении двух дней мой вопрос был решен.
Я зашел к секретарю поблагодарить его и в тот же день, не задерживаясь, сел в попутный грузовик и поехал в Вюгарлы.
В конце ноября я был уже в Баку и сразу же направился в ЦК в отдел агитации и пропаганды. Не успел я и рта раскрыть, как заведующий отделом накинулся на меня:
— Уже сколько времени, как ты уехал из Нахичевани, где ты пропадал? Почему не давал о себе знать?!
— Был на родине, а потом с семьей на эйлаге, никак не мог связаться.
— Люди на Северном полюсе каждый день держат связь с Москвой, а ты здесь, рядом, не можешь?!
— А что произошло?
— Есть приказ о твоем новом назначении!
— Каком назначении?
— Центральный Комитет партии утвердил тебя редактором районной газеты в Лачине.
— Как видно, все районы суждены мне одному. Ничего, моя шея выдержит! — произнес я.
— Коммунисту не подобают такие разговоры! — услышал я в ответ.
— Разрешите, я посоветуюсь с семьей!
— Некогда. К тому же бесполезно. Немедленно отправляйся к месту назначения. Я жду твоего звонка из Лачина.
Я уже встал, чтобы уйти, когда заведующий отделом спросил у меня:
— Откуда знает тебя секретарь Лачинского райкома партии?
— А я даже не знаю, кто там сейчас секретарь.
— Но учти, что он тебя недолюбливает.
— Тогда зачем вы меня туда посылаете?
— Если мы будем считаться с желаниями или нежеланиями каждого, то работать не сможем.
— Что ж, я готов поехать, но мне надо решить кое-какие свои творческие дела.
— Какие?
Я замялся.
— Не робей, скажи, поможем! И я ответил:
— Надо мне побывать в издательстве Азернешр, хочу издать книгу рассказов.
— Я помогу. Завтра пойди в издательство, и пусть директор мне позвонит… Служба службой, а о творчестве забывать не следует.
Я поблагодарил заведующего.
— А вдруг секретарь Лачинского райкома партии не примет меня на работу? — спросил я напоследок. — Если секретарь меня не любит, возможно, он все-таки не захочет сотрудничать со мной?
— О чем ты говоришь? Тебя посылает туда Центральный Комитет, если что — звони нам!
ЕСЛИ БЫ ВСЕ РАБОТАЛИ НА СВОИХ МЕСТАХ
Я на полчаса заглянул к своим в Назикляр, а оттуда, вместо того чтобы ехать в Лачин, завернул в Кубатлы, благо это было рядом с Назикляром.
Из Кубатлы позвонил в Лачин секретарю райкома:
— Говорит Будаг Деде-киши оглы. Я получил назначение к вам в район редактором газеты. Но я слышал, что у вас ко мне какие-то претензии. Если своего мнения обо мне не изменили, скажите честно, и я вернусь в Баку. Если же вы не возражаете против моей кандидатуры, пришлите за мной в Кубатлы машину.
Секретарь медлил с ответом. По его голосу я понял, что он растерян: уж очень неожиданными для него оказались мой звонок и моя откровенность.
— Позвоните через час еще раз, я вам отвечу, — сказал он. — Мы решим.
Чтобы зря не терять времени, я направился в кубатлинскую библиотеку, в которой я провел многие часы, готовясь к занятиям. Но в здании, где когда-то была библиотека, теперь располагался кожевенный склад. Удивленный, я поинтересовался, куда перевели библиотеку, и мне показали.