Посвящение в саманеры, а затем в бхиккху требует соответствующих обрядов. Обряд посвящения в саманеры (он называется паббадджа) совершается не менее как двумя монахами, и его основное содержание заключается в принятии новичком десятичленного обета саманеры (воздержание от убийства, воровства, нарушения целомудрия, лжи, пьянящих напитков, от принятия пищи в неурочный час, развлечений — танцев, музыки, зрелищ, от украшений и благовоний, от высоких и слишком удобных лож, от золота и серебра), а также в восприятии от наставников десяти основных и многих дополнительных поучений (шикшапада). Саманере предписывается определенный распорядок дня: изучение канонической литературы, определенных текстов, троекратное чтение некоторых сутр перед изображением Будды, уход за монастырской территорией, услужение монахам и др. Для них остается закрытой часть священных знаний; их не допускают на некоторые обряды «полноправных» монахов, например на обряд покаяния, что логически вполне объяснимо. Эти обряды проходят в дни полно-и новолуния, иногда и в другие дни поя. Центральный момент обряда — перечисление всех грехов, которых должен избегать монах. Перечень грехов зачитывается старшим и почтеннейшим из монахов, и присутствующие на чтении члены сангхи молчанием (своеобразное утверждение «презумпции невиновности») дают понять, что не совершали таких предосудительных поступков. Совершивший же хоть один из них должен публично покаяться в грехе, и тогда община решит, какого наказания (вплоть до изгнания из сангхи в крайних случаях) такой монах заслуживает. Понятно, что присутствие саманер при подобного рода откровениях может оказаться нежелательным в воспитательном смысле.
Обряд посвящения в состояние бхиккху (он называется упасампада) совершается, как правило, в присутствии десяти монахов и значительно усложнен по сравнению с обрядом принятия в саманеры. Одновременно повышаются и моральные требования: основной свод предписаний–запретов и обязанностей бхиккху, содержащийся в известном тексте «Патимоккха–сутта», насчитывает их уже до 200. И, естественно, продолжается и поэтапно углубляется изучение догматической литературы, с главной целью подлинного постижения высших ценностей буддийской религиозной и философской мысли. Наиболее продвинутые в этих знаниях обретают «титул» тхеро и махатхеро (последний обычно приложим к главным монахам — «настоятелям» — монастырей).
Соблюдение монастырской дисциплины представляется особенно важным в ритуальный период «вас» (иначе: «вясса»). Буддийские легенды говорят, что это было уже древней традицией: сезон дождей монахи должны были проводить неотлучно на одном месте, теперь обычно — в пределах собственного монастыря или в каком–нибудь особом помещении, приготовленном для них мирянами. Даже простые верующие рассказывают, как эта традиция была установлена самим Буддой, потому что в этот сезон — сезон бурного роста растительности, когда одновременно появляется масса различных насекомых, — путешествующий рискует наступать на них и, давя их невольно, таким образом многократно уничтожать живое. Впоследствии было введено правило, разрешавшее в крайних случаях монахам покидать их обитель в сезон дождей, но на срок не более чем в неделю. Надо отметить к тому же, что в сезон дождей легко могут пострадать не только насекомые от человека, но и человек от них и других опасных существ, например, пиявок, которые в это время в Шри Ланке бурно плодятся, особенно в высокой траве. Очень выразительно об этой особенности сезона писал в своей книге «Историческое повествование о Цейлоне» Роберт Нокс, английский моряк, попавший в плен к сингальскому царю в середине XVII в. и проживший на острове до своего побега двадцать лет. Вот цитата из названной книги:
Там (то есть на Ланке. — Я. К.) есть пиявки вроде наших, только отличаются цветом и величиной. Они темно–красноватого цвета, как шкурка бекона, а размером с гусиное перо, длиной в два–три дюйма. Во–первых, когда они еще детеныши, то не больше конского волоса, и их почти невозможно разглядеть. В сухую погоду они не появляются, но как только выпадут дожди, трава и лес немедленно делаются полны ими. Эти пиявки присасываются к ногам людей, которые по обычаю страны ходят босыми, так что висят на них со всех сторон во множестве и не отвалятся, пока не наполнятся кровью. Они нападают в таком числе, что люди не успевают снимать их столь же быстро, как они заползают. Кровь прямо стекает по их ногам, пока они идут своей дорогой, и боль от этого немалая, так что они с удовольствием бы избавились от них, если бы могли, особенно те, у кого есть ссадины или ранки; эти пиявки особенно льнут к ранам.