Здесь идентификация макрокосмоса вселенной вместе с его богами с микрокосмосом нашего собственного «Я» представлена как центральная задача тантрических культовых форм. Мандала является местом этой идентификации. В ней концентрируются мировой опыт и преодоление мира. Действительность, которая символизируется в формах мандалы — кругах, квадратах, воротах, дворах и кладбищах, — превышается и тем самым преодолевается богами, буддами и бодхисатвами, которые населяют ее как мысленные проекции медитирующего. При этом медитирующий сам идет по пути все большей абстракции образов мандалы. Есть ли еще такие примеры, в которых буквы, слоги или символы выступают вместо божеств и объясняют тем самым, что речь здесь идет не только о мире изменяющихся образов, но и о духовной системе относительных понятий, в которой все не только родственно всему, но и все явления взаимозаменяемы между собой по закону сансары, по видимому характеру нашего мира переживаний и представлений, которые мандала в своем символическом образе оставляет позади себя.
Неудивительно, что это впечатляющее учение о целостности бытия во всех его проявлениях — от тантр до мандалы — наряду с известным на западе уже более века буддизмом тхеравада с его многочисленными сторонниками достигло и очаровало сегодня у нас много люден. И особенно с тех пор, как согласно предсказанию Падмасамбхавы, с которым мы познакомимся в следующей главе, тибетские монахи во главе с далай-ламой как божественным царем в изгнании свидетельствуют у нас в пользу этого учения и его действенности.
Глава XXII
Пророчество Падмасамбхавы, «второго Будды»
В мире тантрического буддизма, который все больше и больше развивался в начале нашего тысячелетия в Индии, пока не достиг наивысшей точки около 500 года пашей эры, как единичное явление возвышается принц из области Гандхара, на примере которого мы можем продемонстрировать дух и способ проявления этого движения.
Мы говорим о родившемся, возможно, в долине реки Сват в нынешнем Пакистане в VIII веке Падмасамбхаве, который почитается, особенно буддистами Гималаев, как укротитель демонов и второй Будда.
Он является основателем тибетского ламаизма: переливающееся всеми красками и трудноопределяемое явление, полярная противоположность Пробужденному, последователем которого он сегодня считается у лам. Он повернул учение Будды и сознательно сломал его мораль. Несмотря на это, он стал наиболее почитаемым и вызывающим восхищение явлением позднего буддизма вплоть до нашего времени.