Начать этот разговор я хотел бы словами одного ринпоче, с которым я часто встречался и теплая человечность которого очень трогала меня. Это умерший в 1989 году ринпоче Калу, тибетский лама, представивший для публикации опыт отшельничества в штате Орегон, книга вышла и на немецком языке под названием «Идти путем Будды». Эта публикация представляет собой введение в медитативную практику тибетского буддизма ваджраяны для жителей Запада. В этой книге ринпоче Калу дает в предисловии ясный ответ на вопрос о нашей природе будды и ее развитии. Он пишет:
«Склонность и способность найти просветление являются природой духа, то есть даны нашему существованию с самого начала. Однако нам не хватает прямого знания этого, и так образовались целые слои заблуждений и затемнений. В той или иной мере мы находимся в положении маленьких детей, зависимых от матери и неспособных сделать что-либо самостоятельно. По сути мы не держим в руках самих себя. В этой беспомощности и бессилии мы не можем быть сами себе спасением или направить сами себя на путь к просветлению. Разум потерял господство над своими собственными проекциями, над присущими ему кармическими тенденциями, над мыслями и эмоциями, которые постоянно возникают в нем и будоражат его. Поэтому мы не можем сами себе быть спасением или давать самим указания для духовного развития.
Чтобы идти по пути просветления, нам нужна помощь; мы должны поискать спасение где-нибудь вне нашей собственной ограниченности. Поэтому сначала и прежде всего мы прибегаем к помощи Будды. Чтобы стать буддой, необходимо удалить все слои затемнений и заблуждений разума и развить невероятный потенциал, который является природой духа. На этой ступени царит совершенное господство и совершенная свобода, совершенная власть над всеми способностями. Будда как один из тех, кто достиг всеведения, может оказать нам помощь и руководить нами в духовной практике».
Ринпоче Калу указывает ищущему на Будду как на духовного руководителя. Далее в тексте он объясняет, почему отдельный человек не может найти путь сам. И он описывает медитации ваджраяны, для которых необходим сведущий учитель, как визуализации мира изображений и представлений, которые должны облегчить иницианту путь, по которому последователи тхеравады и адепты дзэн должны идти без такой визуальной помощи.
При близком рассмотрении оказывается, что путь и цель различных направлений учения ближе друг к другу, чем это может показаться на первый взгляд, хотя путь без изображений нам, естественно, кажется более трезвым.
В тхераваде ищущий один на один со своим состоянием. И учение анатта может показаться ему огромной горой, которую вряд ли можно покорить. Это в том случае, если он в своих усилиях вынужден обходиться только силами своего разума, которые по их природе более склонны к противоположному курсу распознавания иллюзорных связей нашего бытия.
Тибетцы познали власть сансары и над духом человека и вызвали своим миром образов полную противоположность сансаре — сознательный иллюзорный космос всеобщей связи явлений, в котором ищущий человек может отражаться так долго, пока он не увидит все. Это длительный процесс, на который человеку требуется, по учению Будды, до семи лет.
Для последователей тхеравады такой помощи нет. Для них есть чистый путь духа к познанию и распознаванию иллюзорной связи отношений, такой он раскрывает жизнь последователю учения. При этом вхождение для начинающего намного тяжелее, чем в ваджраяне, где лама указывает ступени посвящения. Инициант, которого здесь берут за руку и вместе с другими, как мы видели при описании инициации калачакры, ставят на путь, действительно остается один с малой колесницей. Правда, он находит собеседников в буддийских группах, обществах и на семинарах, но путь спасения он должен проходить один, каким он его нашел, и не терять из виду. В понимании тхеравады это является единственной возможностью действительно достичь просветления. Это путь, который, согласно тхераваде, прошли все, начиная с Будды, успешно или неудачно, в зависимости от сил, усилий и выдержки. Припасами на дорогу могут служить речи Будды. Но они, как мы знаем, были сказаны 2500 лет назад в далекой Индии. И какими бы обширными и безвременными они не считались по своей сути, их язык и форма не облегчают понимания.
Я, например, многие годы искал во вводной литературе нашего времени тексты, которые могли бы стать помощниками в поисках пути, импульсом к пробуждению и руководством «будды в нас». При этом я в большинстве текстов ощущал огромную дистанцию. То ли это были тысячи километров, лежащие между Индией и Западной Европой, то ли две с половиной тысячи лет между провозглашением учения Будды и нами, а чаще и то, и другое вместе как барьер перед возможностью действительного понимания. С другой стороны, часто западноевропейский язык анализа или объяснений препятствует пониманию и осознанию.