Как на живом и растущем дереве первым появляется росток, затем из него — веточка, которая при известных условиях может вырасти в крепкую ветвь, так и Махаяна стала крепнуть на древе буддизма не ранее II в. И заслуга создания условий для неё всецело принадлежит Нагарджуне (II–III вв.), который не только отстаивал идеи и идеалы ранних сутр Великой колесницы в полемике с хинаянистами, но и прямо говорил: будды наставляли бодхисаттв в том, что не смогли понять сторонники Малой колесницы (шраваки, см. ниже «Драгоценные строфы» — PA, IV, 66–98, в моём переводе с санскрита, а также [Андросов 2000а: 240–250]).
Ныне Махаяна представлена монастырскими школами и народной религией Вьетнама, Китая, Кореи, Тайваня и Японии. Зачастую к Великой колеснице относят и тибето-монгольский буддизм, хотя в нём отдаётся предпочтение Ваджраяне (Алмазной колеснице), считающейся венцом Махаяны.
Итак:
I. Махаянские проповедники и мыслители предложили верующим Великий Путь спасения, не схожий с религиозными путями буддийских вероучений Малого Пути (Хинаяна). Последние, как известно, делали упор на индивидуальном освобождении от сансары посредством постепенного исчерпания кармы. Будда поставил цель и разработал способ обретения освобождения личными усилиями. Ни архаты, ни другие духовные лица Хинаяны не могли вмешаться в чужой индивидуальный процесс совершенствования, хотя их практики созерцания положительно влияли на умы окружающих, как то отметил Истинносущий палийского канона (см. выше).
II. В Махаяне понятие Срединного Пути дополнилось новыми смыслами, такими как средняя позиция между любыми противоположными точками зрения и вообще между любым «да» и любым «нет». Так, согласно мыслителям Великой колесницы, суждения «нечто есть» или «ничего нет» лишь усугубляют заблуждения, ибо мудрый не судит ни о бытии, ни о небытии; утверждать вечные начала или отрицать их — в равной мере бессмысленно. Поэтому Срединный Путь есть видение взаимозависимости и пустоты, отсутствия самосущего.
III. Махаянисты вместо идеи архатства выдвинули религиозный идеал бодхисаттвы (санскр. bodhi-sattva; существо, стремящееся к Просветлению, просветлённое существо). В раннем буддизме и в книгах школ Малой колесницы так называли Будду Шакьямуни до Просветления, в том числе во всех предыдущих рождениях. В данном случае точен первый из приведённых переводов термина, который применим также к буддам предыдущих вселенских периодов (кальпа) и к Майтрее — Будде будущего, пребывающему ныне на небе в качестве бодхисаттвы. В Махаяне бодхисаттва — во-первых, класс небесных существ (бодхисаттва-махасаттва), достигших Просветления, но продолжающих череду рождений в сансаре, помогая другим освобождаться, во-вторых, особый класс монахов (и даже мирян), давших обет достигнуть Просветления из сострадания к другим существам, а не для себя (см. также интересное исследование [Vetter 1994]).
Бодхисаттва Великой колесницы проходит последовательно 10 стадий (бхуми, см. ниже PA, V, 40–62 и ДС, LXIV) духовного роста, на которых постепенно обретает необычные, чудесные и божественные качества. Это 10 видов власти (он имеет власть над собственной жизнью, умом, поведением, осознанным будущим рождением, наклонностями, деяниями, овладевает Законом, сверхъестественными способностями, медитацией, знанием) и 10 видов силы — терпимость, интуиция, отречение, сосредоточение, добродетель, практика, а также врождённая, аналитическая, созерцательная и умственная сила (ср. ДС, LXXIV–LXXVII [Андросов 2000а: 543–548] с аналогичными видами власти и силы Просветлённого).
В ранней Махаяне идеал бодхисаттвы даже затмил идеалы нирваны и буддства (buddhatva), поскольку именно бодхисаттвы считались «делателями будд», остающимися в стороне от конечного освобождения. Одними из первых «делателей» были названы Авалокитешвара (воплощение Сострадания) и Манджушри (воплощение Мудрости). Они стали такими же небесными просветлёнными существами, как и Майтрея. Прежде чем вступить на Путь бодхисаттвы, нужно вырастить в собственном сознании три корня блага: 1) волю к Просветлению в уме, преисполненном сострадания, 2) полную чистоту намерений и волевых усилий, 3) отказ выделять Я и Моё, что по-русски можно было бы назвать абсолютным бескорыстием.
В тибето-монгольском буддизме большинство бодхисаттв из книг Махаяны и Ваджраяны стали «воплощаться» в живых исторических персонажей: царей, глав буддийских школ, настоятелей монастырей и т. д. Вначале это происходило постфактум, а затем была создана особая процедура выбора и поиска нового воплощения. Путь просветлённых существ Великой колесницы раскрывался также в связи с новыми этическими представлениями и новыми идеалами поведения. В махаянских сутрах бодхисаттвы сознательно налагают на себя наитруднейшие обеты во благо всех существ. Согласно «Алмазной сутре», спасая всё живое во вселенной, нужно сохранять незапятнанной свою святость (см. ниже перевод).