В эти тревожные годы началось первое учение мальчика. Он вместе с Сугиром, младшим братом Пака Намтхеги, стал ходить в русскую школу при соседнем селе Благодатное, там начальные классы вела учительница Усольцева, еще молодая женщина в очках. Оба мальчика сильно к ней привязались, и между ними было решено, что когда они вырастут и выучатся, то станут такими же учителями детей, как их добрая и умная Усольцева. Она жила в маленьком домике одна, было известно, что муж ее, командир Красной Армии, погиб где-то под Бикином.
В двадцать третьем году Шэк вернулся наконец домой. Он был по-прежнему бодр и могуч, но голову его охватила крепкая седина. Спустя год после возвращения хозяйка родила ему еще одного ребенка, и вместе с Иллеми детей у него, стало быть, насчитывалось уже трое. И, отойдя от воинских дел, Шэк снова принялся пахать и сеять.
Через несколько лет Иллеми и Сугир окончили сельскую школу и поехали во Владивосток для продолжения учебы. Сначала друзья учились на рабфаке, а по окончании его поступили в университет.
За трудностями учения прошло много времени. Пошли тридцатые годы, тяжелые, голодные. Хлеб давали по карточкам, и студентам приходилось особенно туго. Они отъедались только летом, приезжая домой на каникулы.
Два друга, благополучно сдав весенние экзамены, поехали в свое село. К этому времени уже не было в живых кроткого Пака Намтхеги, старшего брата Сугира, выпал тому короткий век на земле. Он умер, не прожив и сорока лет. Шэк Ир, трудившийся теперь в созданном только что колхозе, помогал семье покойного друга.
После голодной и холодной зимы каникулы сулили друзьям много привольных радостей, но на этот раз вышло все иначе. По прибытии студентов Шэк сразу же призвал их в дальнюю комнату, усадил перед собою и сказал:
— Сугири, ты должен знать, что я всегда относился к тебе, как к сыну. Я хотел бы всегда быть тебе полезен. Но случилось так, что я с семьёй переезжаю во Владивосток. Теперь семье твоего брата я не смогу помогать. Будешь, Сугири, отныне ты старшим в доме… Мы уезжаем на днях, так что тебе, Иллеми, — обратился Шэк к сыну, — придется помочь мне с переездом.
Шэк умолк, склонив седую, накоротко остриженную голову, и в его глазах светилась спокойная большая мысль.
— Всего сказать я вам не могу, — продолжал он, — но знайте, что я снова ухожу в далекий путь. Во Владивостоке семья моя будет получать паек, так что о ней я не беспокоюсь, позаботьтесь о семье моего покойного друга. Я не знаю, надолго ли покину вас, может быть, и навсегда, поэтому хочу теперь кое-что сказать. Человек должен иметь свою цель в жизни, и она должна быть чуть побольше, чем просто набить кашей живот, об этом вы сами знаете, на то и ученые. Но человек должен отбросить свою собственную цель, если призовет его великое начало. Будьте настоящими мужчинами, а настоящий мужчина — это Хон Бом-до, который не имел ни семьи, ни детей, ни своего дома, зато имел бесстрашное сердце, чтобы сражаться с врагами родины. И его путь — это путь Тигра…
Грустно было друзьям расставаться. Но Сугир поклялся, что как бы то ни было, а он не изменит своей мечте стать учителем. Перед отъездом Иллеми побывал вместе с другом на кладбище, и там Сугир, сняв нарядный галстук и передав его другу, с суровым и печальным лицом подошел к могиле брата и совершил земной поклон.
После обряда друзья возвращались с кладбища и встретились на дороге с учительницей Усольцевой, которая тащила за собою на веревке белую козу. Студенты обрадовались встрече, но постаревшая и очень попростевшая учительница долго вглядывалась в них, поправляя на лице очки, и едва ли признала молодых людей. К тому же коза, испугавшись чужих, дико металась из стороны в сторону и звонко, придушенно блеяла. И вдруг коза выдернула веревку из рук хозяйки и поскакала через картофельное поле. Усольцева помчалась за ней, а друзья, растерявшись, остались на месте.
— Да, постарела наша учительница, — грустно произнес Сугир, глядя ей вслед. — Издали ее не отличишь, пожалуй, от какой-нибудь деревенской бабушки.
— Послушай, а я, знаешь ли, решил стать военным, — вдруг неожиданно заявил Иллеми. — Уйду я из университета. Буду поступать в школу военных командиров.
— Захотелось стать героем, братец? — усмехнувшись, промолвил Сугир.
— Нет.