Михаил Иванович Буденный нередко подрабатывал у купца первой гильдии Яцкина. Товары привозил, рыбу солил, за скотом ухаживал. А в голодную зиму 1892 года Михаил Иванович одолжил у купца до весны денег. Неделями, месяцами пропадал он в соседней станице на заработках, но выбраться из долгов так и не смог. Однажды, когда на воскресенье Михаил Иванович приехал домой, пришел Яцкин и стал требовать деньги. Даже пригрозил коня отобрать.
Михаил Иванович был выборным старостой иногородних и часто заступался за них перед станичным начальством, даже перед самим атаманом. А за себя постоять не умел. И на этот раз стал он робко упрашивать купца отсрочить долги.
— Давай мне Семку в батраки, будет мальчиком на побегушках, в счет долгов. Год поработает, и рассчитаемся мы с тобой.
— Малой еще Семка, куда ему в батраки? — возразила Меланья Никитична и прикрыла собой сына.
— Батя, я согласен, — вдруг выступил вперед Сема.
Так Сема стал батраком. Сперва был на побегушках, потом хозяин послал его в кузницу подручным. В школу он не ходил, а тяга к учебе была. Помог мальчишке научиться читать и писать старший приказчик хозяина Страусов. А за это Сема убирал его комнату, чистил обувь, мыл посуду, словом, ходил в прислугах. После работы он часто оставался в кузнице и при свете каганца учил уроки, заданные Страусовым. А чтобы от усталости не уснуть, окатывал себя водой…
Летом 1900 года станицу Платовскую посетил военный министр А. Н. Куропаткин. В честь «дорогого гостя», как объявил атаман, состоялись скачки с рубкой лозы и чучел. Многие казаки приняли в них участие, от иногородних выступил Семен Буденный.
— Бери мою шашку, — сказал отец. — А уж как лозу рубить, ты соображаешь. Да и скакун у тебя резвый.
В первую минуту, когда Семен отпустил поводья, конь поцокал копытами на месте, потом рванулся вперед. Через некоторое время он обошел пятерых казаков и первым стал рубить чучела. Семен развернулся, выпрямился в седле, поглядел в сторону толпы, что стояла, окружив военного министра, низко нагнулся в седле и плашмя ударил шашкой коня, и он, словно получив второе дыхание, резко усилил бег. От встречного ветра захватило дыхание.
На полном скаку Семен рубанул шашкой лозу, потом еще и еще и, круто повернув коня, натянул поводья. Тяжело дыша, конь замер на месте. Первый подбежал к Семену отец и крепко обнял сына.
Иногородние хлопцы стали поздравлять Семена. В это время к толпе в сопровождении атамана и жандарма подошел Куропаткин.
— Молодец, казак!
— Я не казак, мой батько иногородний.
— Вот уж не ожидал… — недовольно сказал военный министр. — Значит, из батраков?
— Оно самое…
— Так-с… Где работаешь?
— У купца Яцкина, кузнецом, ваше благородие, на локомобильной молотилке.
— Это тебе награда за джигитовку и умение рубить шашкой. Куропаткин протянул Семену серебряный рубль.
Через три года, 15 сентября 1903 года, родные провожали Семена на военную службу.
Призывался он в Бирючинском уезде Воронежской губернии, в той волости, откуда родом был его дед и где они получали паспорта. Семена зачислили в драгуны. В конце сентября 1903 года он в числе других прибыл в город Бирюч. Новобранцев повели в казармы на окраине города, очень смахивавшие на сараи. Когда все расположились, вахмистр, глядя на Буденного, сказал:
— Ну-ка собери у ребят на водку. Надо отпраздновать ваше прибытие.
У Буденного было в кармане пять рублей — мать сунула на дорогу, он вынул и отдал три.
— Свое отдал, а у других берите сами.
— Что?! — рассердился вахмистр. — Как смеешь? — Он выхватил у стоявшего рядом «дядьки» плетку и сильно ударил Семена по спине. — Я те покажу!
Так началась новая жизнь. На первых порах новобранцев часто наказывали. Самым тяжелым считалась ходьба «гусиным шагом». Солдаты становились в затылок друг другу. По команде унтер-офицера они приседали на корточках и подпрыгивали. Если кто-либо из солдат падал, тогда вся цепь разрывалась. Унтер тут же стегал «виновного», его подводили к коню и заставляли скакать без стремени.
Телесные наказания были широко распространены в армии, хотя ни одним уставом они не были предусмотрены.
Испытал это на себе и Буденный, Как-то его назначили дневальным. Дежурил по казарме Волков, служивший последний год. Кончилась вечерняя уборка, и Буденный пошел к колодцу набрать воды. Дул пронизывающий ветер. Вода выплеснулась на сапоги и брюки. В казарме достал из кармана спички и махорку, а они промокли. В это время подошел Волков: