— Ну ладно, — хлопнул ладонями по столу отец, — раз мы все выяснили, нужно отменить приготовления и объяснить всё людям.
— Каким людям? — не поняла Яна.
Она чуть отстранилась от бабушки и огромными глазами уставилась на отца: в смысле, приготовления? Они что, уже реально начали свадьбу готовить?
— Да я партнерам похвастался, что дочка замуж выходит, пригласил на торжество… — виновато признался тот.
— Папа! — возмутилась Яна.
От негодования даже реветь расхотелось. Но папа только пожал плечами: мол, ну что ж поделать, бывает. Бабушка вздохнула, а Ян, уже отпустив ее руку, едва сдерживал смех. Яна что-то говорила про поддержку? Неправда все! Ее брат — просто вредный тролль.
— Раз это действительно всего лишь ошибка и недопонимание… — начал говорить папа, внимательно смотря на Яну, и она обиженно нахмурилась. Папа тут же пошел на попятный, подняв руки вверх и широко улыбаясь: — Все-все, я понял. Я позвоню друзьям семьи, а ты, мам, обзвони родственников.
— А то я бы не догадалась, — тихо фыркнула бабуля и, поцеловав Яну в макушку, отошла.
— Ну раз уж вы пришли к общему знаменателю, — послышался из-за стойки голос мамы, — то давайте пить чай. Яна, помоги мне.
За чаем говорили уже на отвлеченные темы и всей семьей веселили Яну. Получалось у них с переменным успехом, но она все равно была им благодарна. Обида никуда еще не делась, но и скандалить уже не хотелось. Позже, сидя в своей угловой комнатке, Яна открыла контакты и написала Степану:
“У меня получилось! Они поверили”
Буквально сразу же высветилось, что собеседник набирает сообщение.
“Отлично, я рад”
“Теперь дело за тобой, — написала Яна. — Бабуля обещала все разрулить”
“Даже не сомневаюсь)) Анна Янушовна — потрясающая женщина”
“Ага”
Выключив экран, Яна вздохнула: нет, спорить бессмысленно — бабуля у нее действительно потрясающая, жаль, что она на нее совсем не похожа: но ей самой вот этого шарма и женственности природа не отсыпала. Как бы бабушка ни старалась, Яна все равно пацанка пацанкой. Неформалка, да.
Работа над магистерской шла бодро, но сообщение Яны прогнало его желание добить главу сегодня. Будут еще выходные — допишет. Убедившись, что сообщений больше не будет, — Яна вышла из сети — он решил не откладывать дело в долгий ящик и набрал номер матери.
— Мам, привет, вы с отцом дома?
— Ну а где нам еще быть, — Степан будто наяву увидел мамину улыбку, — а что, ты хочешь приехать?
— Да, примерно через час. Нормально?
— Мы будем ждать тебя, — ответила мама и, попрощавшись, повесила трубку.
Настроение, несмотря ни на что, было отличным: идиотская ситуация с его женитьбой скоро разрешится, так что можно дальше наслаждаться жизнью. Интрижку какую завести, например. Страшно даже вспоминать, когда он в последний раз девушку домой приводил… не Яну, а для определенных целей.
Встав из-за стола, он быстро принял душ, подсушил волосы и, переодевшись в удобные джинсы и свитер, отправился к родителям.
— А где папа? — поцеловав встретившую его маму в щеку, Степан скинул куртку и ботинки и прошел на кухню, где та уже накрыла стол к чаепитию. Ужинать, считала мама, можно самое позднее в семь часов, позже — нарушение режима, но ввиду специфики Степановой работы, ему она обычно делала послабления.
— Вышел в магазин. Помой руки, все-таки с улицы пришел, — безапелляционно потребовала мама, и Степан, уже успевший приземлиться на табуретку, послушно встал и отправился в ванну.
— Итак, — когда чай был выпит, а все университетские сплетни — рассказаны, заговорила мама, — что ты хотел обсудить?
— Яну Манцевич и нашу якобы свадьбу, — бухнул Степан, решив не тянуть кота за хвост.
Даже хорошо, что папа еще не вернулся. Кажется, он сильно обиделся, когда они разговаривали в последний раз, так что велик был шанс поругаться. С мамой отношения у него были… более стабильные. Когда он был маленький, родители активно строили карьеру, обоих часто не было рядом, и Степан рано научился быть самостоятельным. Однако если мама, пусть и работала, видела сына каждый вечер, то отец нередко ездил на раскопки, отсутствия иногда месяцами.
— Мама, я тебе клянусь, что с Яниной Манцевич у меня никогда ничего не было, — самым убедительным тоном, какой мог изобразить, проговорил Степан. — Мы просто знакомые.
— Опять ты за свое! — осуждающе покачала головой мама. — Степан, я не понимаю твоего нежелания признавать…
— Дело не в этом, — перебил он и резко встал из-за стола, чтобы поставить чашку в раковину. — Вот как мне убедить тебя, что я не вру?