Мила тоже отпила чаю, мечтательно пробежалась взглядом по обстановке кафе — словно впервые его увидела, а потом как-то беззащитно, что невозможно было отказать, попросила:
— Расскажи еще что-нибудь о Януше, а?
И Яна рассказала. Своего брата она любила безумно, поэтому говорить о нем могла бесконечно. Тем более, слушатель попался такой благодарный.
Мила завезла ее не домой, а в торговый центр. Еще в кафе Яна написала смс бабушке — спросила, в силе ли ее обещание купить внучке те сапоги, что Яна в первый раз брать не решилась. Бабуля прислала радостное голосовое сообщение, что Яна, разумеется, может их взять и как можно быстрее, пока кто-то более шустрый не купил. И тут же перевела деньги на карту.
Сапоги эти они мерили вместе с бабулей, но Яна отказалась их брать потому что на учебу ходит в джинсах, а они с такими сапогами смотрятся не очень, а для торжественных случаев у нее есть ботильоны на каблуках. Но сейчас, почувствовав желание ходить в университет красивой, покупка высоких сапогов без каблука показалась хорошей идеей. У Яны есть несколько коротких юбок, есть даже плотные шорты — почему бы и не попробовать? Кроме модных журналов, есть еще картинки на пинтересте, можно немного поэкспериментировать.
Когда она уже оплачивала покупку, ей пришло сообщение, и Яна прямо на заблокированном экране телефона прочитала:
"Привет. Я хотел бы с тобой встретиться и поговорить. Можно я заеду за тобой завтра?"
Сообщение было от Виталика. Бывшего Яны. Она, внутренне паникуя, просто смахнула уведомление с экрана, не став даже открывать. Внутри все боязливо сжалось: встречаться со своим бывшим ей категорически не хотелось.
Забрав свои сапоги и наплевав на желание купить какие-нибудь интересные колготки, она вылетела из магазина пулей и тут же села в такси, хотя собиралась ехать на автобусе. Словно бы за ней кто-то гнался.
Выйдя из такси, Яна пулей взбежала на свой этаж, искренне надеясь прийти домой и пожаловаться брату… но Януша дома не было. Зато на плечиках висело платье, которое Яна планировала завтра надеть на свидание со Степаном. Вспомнив, что его нужно погладить, а еще искупаться, сделать какую-нибудь масочку и все в таком духе, она отвлеклась, расслабилась, и постепенно мысли о странном сообщении бывшего отошли на второй план.
Глава 13. Сиятельная
Степан ехал за Яной в несколько меланхоличном настроении. Он неожиданно для себя понял, что эта смешная девчонка стала для него очень важным человеком, хотя он почти ничего о Яне не знает. Кроме того, что она не похожа ни на одну из его прежних девушек.
События последних дней, откровенно говоря, заставили взглянуть на Яну несколько иначе.
Сумасшедшая, что пошла за ним попятам из автобуса… Пугливая студентка… Хорошая девочка.
Ярлыки, которые он на ней навесил, уже давно казались неактуальными, слишком уж сложным человеком была Яна. Романтичная, милая, умная, ранимая, веселая и невероятно открытая… Просто подумав о ней, Степан непроизвольно улыбнулся.
У него никогда не было желания как-то… присвоить себе девушку. Никогда не придумывал ласковых прозвищ, не заботился, не переживал… не чувствовал необходимости быть с кем-то.
Дина, психолог по образованию, постоянно твердила, что его нежелание привязываться к людям — это из детства. Степа был из тех детей, которые плитой научились пользоваться примерно в то же время, что и читать. Родителей часто не было рядом, и вроде как именно поэтому Степа избегает нормальных отношений. Сам он считал, что уже давно переварил эту условную “детскую травму”. У него не было обиды на родителей из-за своего детства: они делали то, что им нравится, они занимались любимой работой и, на самом деле, никогда не забывали о сыне.
Сейчас ему, откровенно говоря, было даже немного боязно думать о том, что его отношения с Яной могут привести к чему-то действительно серьезному… Настолько серьезному, что придется организовывать свадьбу уже себе…
С Яной сводить все к стандартному набору “постель, пара недель вместе, разошлись” он не хотел. Даже не так, ему почему-то казался невероятно волнующим тот факт, что он может быть у Яны первым… и единственным. Ее хотелось называть “своей” — девочкой, малышкой, хотелось придумывать ей ласковые прозвища, смешить и баловать… Хотя еще месяц назад он все это считал романтичной блажью, розовыми соплями и вообще чем-то излишним. Ненастоящим. Вроде как этому место только в книгах и фильмах, а в реальной жизни все должно быть иначе.