Раздраженно фыркнув, она сложила руки на груди и в упор уставилась на него.
— Что? — недоуменно вскинул брови Степан. — Подожди, Ян, я сейчас дам последние указания и весь твой.
— С кем ты переписываешься? — прищурилась Яна, даже и не думая отводить взгляд. В конце концов, у них свидание, а он…
— С Диной, — не задумываясь ответил тот и снова уткнулся в экран — наверное, пришло очередное сообщение. — Там накладка. Клиенты в последний момент передумали насчет некоторых организационных моментов, и теперь мы пытаемся согласовать правки.
— М-м-м… — протянула Яна и опустила глаза.
Дина еще эта, а ведь она Степана гораздо чаще видит, в отличие от нее, Яны…
Как-то вдруг все перестало радовать: и сам Степан, и новое платье, и сапоги, в которых Яна сама себе очень нравилась, и прическа, на которую она убила сорок минут, если не больше, и киносеанс, когда парень держал ее за руку, не отпуская, и знай себе поглаживал выступающую косточку на запястье и ладонь; и даже только что принесенные вафли, больше напоминающее произведение кондитерского искусства…
— Ян, ну ты чего? — Степан отложил телефон экраном вниз и потянулся взять ее за руку, но Яна, не успев подумать, инстинктивно отклонилась, откинувшись на спинку кресла. — Ну не злись, малышка. Я уже закончил. Ну, что не так?
— На тебя люди смотрят! — не выдержала она и подалась вперед, зашептав: — Ты правда, что ли, не замечаешь, как на тебя всякие девушки пялятся?
И тут же устыдилась того, что сказала.
— Ну и что? — Степан хладнокровно пожал плечами и ловко сцапал ее ладонь. — Встречаюсь-то я с тобой. Меня другие не интересуют. А смотреть я им, увы, не могу запретить. На тебя вот тоже смотрят, кстати. И у меня тоже есть небольшое желание подарить тебе паранжу, но я терплю. Не злись, попугайчик мой.
Яна вспыхнула. Прозвище ее и злило, и смешило, и раздражало. Он начал так ее называть из-за цветных прядок. Дескать, яркие, как перышки тропических птичек. Так Яна стала попугайчиком. Сейчас же она надулась, но и сдаваться просто так не хотела:
— А эта твоя Дина?
Степан тяжело вздохнул, потом помолчал, хотел было что-то сказать, но в итоге выдал только:
— Насчет Дины можешь не волноваться. Я много раз говорил, что она мой друг. Очень хороший старинный друг. Я уверяю, тебе не стоит волноваться.
Степан чуть потянул ее ладонь к себе и поцеловал пальцы, заставив Яну смутиться.
— Ну ладно, — она неловко улыбнулась, осторожно высвободила пальцы и с аппетитом набросилась на еще теплые вафли, а Степан рассеянно посмотрел на свои:
— Блин, и что я заказал?
— То же, что и я. Кошмар диабетика, — весело ответила Яна.
Степан тоже засмеялся и позвал официанта — в этот раз к ним ближе был парень, что ее порадовало.
— А у вас есть что-нибудь… несладкое? Пикантные с беконом? Это вкусно? Давайте их.
Яна же просто ела и улыбалась. В голове все еще носилось напоминание Степана: “встречаюсь-то я с тобой”. Как-то после их последней встречи в Кедрово этот факт смазался из-за множества других ярких впечатлений. Но они же встречаются! Это не может не радовать.
За соседний столик села просто одетая бабушка с внучкой. До слуха Яны долетел тихий голосок той бабули:
— Только, Яночка, выбирай не очень дорогие, у бабушки мало денег осталось.
Степан, тоже услышав это, весело подмигнул Яне:
— Что, порадуем твою мелкую тезку?
И, не дожидаясь ответа, встал со своего места с чашкой с вафлями:
— Это Яночке от Яны, — сказал он им, а когда бабушка с сомнением уставилась на Степана, спокойно объяснил: — Я не то заказал, деньги все равно не вернуть, только выкинуть. Так что пусть Яночка доест. У них любовь к сладкому, кажется, в имени записана.
Вадим в этот раз поймал ее на большой перемене. Яна скучала, сидя на широком подоконнике: девчонок отпустили пораньше, и они ушли в биокорпус есть манты, а Яна понимала, что уже не успевает. Да и есть не хотелось — как-то привыкла уже перебиваться в обед чаем с булкой, отъедаясь за ужином.
— Что грустишь? — Вадим сел рядом, примостив на колени сумку с ноутбуком.
Иногда Яне казалось, что этот черный кожаный портфель — не просто сумка. Она вообще с трудом вспоминала те случаи, когда видела Вадима отдельно от его ноутбука. Даже когда они ходили в театр, он прикрывал его какими-то подушками на заднем сиденье автомобиля.