Сидящая за стойкой библиотекарша едва взглянула на них: Мила только головой махнула в сторону читального зала — и та сразу потеряла к ним интерес. Дверь открывалась бесшумно, а само помещение было довольно сумрачным — окна закрывали жалюзи, зато на партах стояли дешевые лампы в ярких абажурах. Занят был только один стол. Как Яна и подозревала, за этим столом сидел Вадим.
— Надо было хоть спросить, как зовут твоего таинственного человека, — она голосом выделила последнее слово.
Вадим поднял голову и пораженно уставился на них.
— А что? Вы знакомы? — удивилась Мила.
Яна засмеялась и покачала головой. Вадим тоже начал смеяться. Смотря друг на друга, они стали смеяться еще громче. Ситуация не то чтобы была настолько уж смешной, но почему-то Яна никак не могла остановиться. Внезапно дверь резко открылась:
— Это библиотека вообще-то! — сердито гаркнула на них библиотекарша.
— Простите, Мария Эдуардовна, мы случайно, — веселым голосом ответил Вадим. — Но тут же никого нет, значит, мы никому не помешаем?
Женщина сердито поджала губы:
— Но это не значит, что можете здесь устраивать филиал комеди клаба. Потише, пожалуйста, иначе мне придется вас выгнать. Да, даже тебя, Вадим.
Тот покаянно кивнул и мило улыбнулся, хотя по лицу было видно: он нисколько не раскаивается. Яна, уже несколько осмелев, потянула Милу поближе к другу.
Библиотека была оборудована из того, что было на складе. Здесь стояли обычные парты, многие даже были разрисованы, пусть и не так обширно, как в аудиториях. Яна подвинула стул, стоящий перед столом Вадима, чтобы сесть к нему хотя бы боком. Как на приеме у важной шишки, так сказать.
— Так вы знакомы? — настойчиво спросила Мила, тоже опускаясь на стул.
— С детства. Вадим — хороший друг моего троюродного брата, мы учились в одной школе, только он на год старше. По идее, вы должны были бы встретиться на нашем дне бухгалтера, если бы кое-кто не уехал по семейным делам.
— Какой я плохой! — широко улыбнулся Вадим. — Но, не скрою, я очень удивлен тебя сегодня видеть. И даже немного обижен. Почему сама ко мне не пришла?
Тут Яна действительно испытывала неловкость, не зная как сказать, но за нее вступилась Мила:
— Да она бы не пошла! Ей бывший названивает с незнакомых номеров, а она считает, что это само как-нибудь пройдет.
Говорила Мила с горячностью, отчего Яне стало еще более стыдно. Вадим перевел взгляд с Яны на Милу и обратно. Усмехнулся:
— Хорошую подругу себе нашла. Я так понимаю, дело в Виталике? Он все названивает?
Яна уныло вздохнула и кивнула. Ее, конечно, пугали звонки Плетнева, но и поводов поднимать панику она не видела. Ну да, он немного… того. Но не агрессивный же. И не угрожал ей. Некстати вспомнилась цепкая хватка на руке и как вовремя тогда появилась Мила… Яна передернулась и посмотрела на Вадима, от которого ее реакция не укрылась, очевидно.
— И что он хочет? — уточнил тот.
— Встретиться. Говорит, что хочет возобновить отношения, — устало ответила Яна и тут же сердито продолжила: — Одно не пойму: ну почему сейчас? Три с лишним года ничего ему не было нужно, а сейчас вдруг люблюнемогу, давай сойдемся. Ну не бред ли?
Вадим кивнул:
— Бред. Я искренне считаю, что у него это из-за долгов. Наверное, надеется с тебя деньги тянуть.
Яну скуксила мордашку:
— Ага, с меня возьмешь. Нет, тыщ десять-двадцать я, предположим, могу ему выложить… по глупости. Но больше у меня все равно нет. Я пока что сама не зарабатываю. Иждивенка.
— Может, он планировал тебя в багажник и взятку с родителей? — ехидно уточнила Мила, озвучивая Янины страхи. — Если бывший появляется спустя три года, то я бы скорее поверила в такое развитие событий, чем в его неземную любовь.
Яна нахмурилась, а Вадим тихо засмеялся:
— В чем-то ты права. Ладно, Ян. Я и так уже посмотрел что там на него есть: закон он не нарушает. Только если реально его по двести двадцать восьмой закрыть. Но… жалко как-то. Не его, как ты понимаешь.
Яна кивнула и тяжело вздохнула. Да, не Виталика было жалко. Его маму. Они ведь все раньше жили рядом, знакомы семьями. И уж Тамара Владимировна точно не заслуживает сына-уголовника. Особенно если он не делал того, в чем его обвиняют. Да и вообще идея с такой подставой категорически не нравилась Яне. Ее как-то воспитывали с утверждением, что честным и законопослушным должен быть каждый. Это у Вадима моральные принципы — не стена, а скорее раздвижная дверца. Нужно — есть, мешает — откроет. В чем-то Яна даже восхищалась другом, но иногда категорически не понимала.