— Яна… ты выйдешь за меня? — спросил Степан.
Люди вокруг заметно оживились, и скорее по их реакции Яна догадалась оторвать свой взгляд от его лица и перевести на коробочку, что он держит в руках. Колечко там лежало обручальное, вполне классическое, пусть камушек был и не настолько огромен, как показывают в американских сериалах.
Она снова удивленно посмотрела на Степана, до конца не веря в то, что все это всерьез. На глазах сами собой выступили слезы:
— Да, конечно да, — засмеялась она.
И потянулась вперед — поцеловать Степана. Люди вокруг зашумели, послышались аплодисменты, слова поздравления на разных языках. Степан надел ей на палец колечко, а после встал с колена, подхватил Яну на руки и легонько покружил.
— У меня, наверное, тушь потекла, — сказала Яна, когда ее снова поставили на землю.
— И почему ты плачешь? — Степан чуть склонил голову, разглядывая ее и нежно улыбаясь. В его голосе совсем не было волнения.
— А то сам не знаешь, — ворчливо ответила Яна и засмеялась. — От счастья, конечно. За бабушку вот очень рада, ее внучка все же выйдет замуж.
Тут уже и Степан расхохотался.
Вокруг шумела рождественская ярмарка, саксофонист играл что-то невероятно красивое, в воздухе пахло хвоей, сладостями и немного вином, а Яна казалось, что счастье ее буквально распирает.
— Пойдем в номер, — предложила она.
— Устала? Сейчас, заберу пакеты.
Они отошли от скамейки всего пару шагов. Их бывшие “соседи” по лавке явно поздравляли Степана — благодарил он их по-французски, и уж “мерси” Яна способна была опознать. Взявшись за руку, они не спеша пошли к отелю. Молчали, но это было уютное молчание. Где-то на середине пути Яна опомнилась, потребовала Степана остановиться и сделать фоточку ее и колечка на фоне чего-то рождественского.
А когда Степан довел ее до номера, она потянула его внутрь, обхватила руками шею и поцеловала.
— Яна…
Степан почти прошептал ее имя, чуть отстранился, но она снова притянула его к себе:
— Я вообще-то тоже готовилась, — сказала и тут же сама подивилась своей смелости.
А потом все отступило на второй план — остались только они, их любовь и желание дарить эту любовь друг другу.
Эпилог
Когда летали зимой в Страсбург, рейсы были с минимальным ожиданием, только и успевали сдать-забрать багаж и зарегистрироваться на рейс. В свадебное путешествие решили лететь на Мальдивы, и теперь только до начала регистрации на рейс ждать целых три часа.
Шереметьево — не их тихий аэропорт: здесь шумно, многолюдно и сложно найти удобное место. В итоге пристроились в кафе, заказав кофе и бутерброды. Яна сначала вроде достала ноутбук, что-то увлеченно попечатала минут десять, а потом уныло захлопнула крышку.
— Что, не пишется? — улыбнулся Степан.
Та покачала головой, подперла ладонью подбородок и уставилась в толпу. Степан посчитал это прекрасной возможностью полюбоваться на свою жену. Волосы в высоком пучке, но пара ярких прядей выбились и торчат разноцветными перышками, рождая ассоциации то ли с попугайчиком, то ли с индейцем… Но ей об этом лучше не говорить.
Свадьба была всего пару дней назад. И весь вечер друзья подшучивали над Степаном: как он себя чувствует по другую сторону, нет ли желания отнять микрофон у ведущего… Впрочем, ведущий подкалывал тоже. Но, откровенно говоря, запомнилась свадьба не этим.
Забирали Яну из квартиры. Мила устроила там целый салон красоты, отчего Януш вообще сбежал к нему ночевать. Степан уже как-то привык, что сборы невесты все делают в отеле, чтобы все красиво отснять, но друзья Яны решили устроить выкуп. Вот тут уж Степан действительно почувствовал себя так, будто на нем отыгрались за все его шутки на свадьбах: под окнами кричал, дурацкие шарады решал, кучу взяток заплатил, а в конце своего пути по-настоящему удивился.
Ему казалось, он знает, насколько красива может быть Яна, но не учел, что невеста всегда красивее, чем в любой другой день. Ей не стали поднимать волосы наверх, заплели косу, которая особенно ярко смотрелась из-за цветных прядок. Платье с открытыми плечами не было чисто-белым: юбка молочного цвета, а верх искусно собран из кусочков кружева разного оттенка розового. И цветочные украшения, только уже нежно-голубые. Яна не была похожа ни на одну другую невесту, а их Степан повидал немало.
А в конце вечера невеста нацепила взамен туфель кеды и лихо отплясывала на танцполе.
За это Степан ее и любил — Яна настоящая. Искренняя. Не похожая на других. Может быть разной: и сказочной принцессой, и стильной модницей, и чуть ли не гопницей с окраины, хотя последнее в ней проступает все реже.