Работая в полицейской системе, Даниил понимал, что ночью на службе были только патрульные, максимум один дежурный детектив, и с утра придется все повторять заново. При этом можно сказануть что-то лишнее. Поэтому он твердил только одно: «Lawyer. I need a lawyer (Требую адвоката)». Пару раз ему двинули в ухо, наручники так и не сняли, но он был к этому готов. Под утро его посадили в камеру, где ему удалось пару часов поспать на жесткой скамейке. Утром принесли воду с печеньем, затем пришли опять полицейские, им Даниил повторил мантру про адвоката.
Еще через час явился адвокат в смешном двубортном костюме модели прошлого века, и в виде сюрприза — Сергей в роли переводчика. Они коротко посовещались. Адвокат их успокоил, сообщив, что понятие необходимой обороны на Ямайке довольно широкое и действия Даниила, очевидно, не подпадут под ее превышение. Киллеры убили трех человек, собирались продолжить и остановить их было необходимо. Экстрадиции с Ямайки в Россию тоже не было, так что даже если русские власти узнали бы о его задержании, Смирнову ничего не грозило.
Но часа четыре они потратили. Сергей убедил Даниила, что, переводя с русского на английский, у них будет больше маневра для ответов, поэтому все продолжалось довольно долго. Смирнов ничего не придумывал, рассказывал, как все было на самом деле, за исключением того, что он знал о заказчике. Еще спустя пару часов его отвезли в суд, где оформили залог в сто тысяч долларов и выпустили. У здания суда его ждал Самсонов (это он внес залог) с охранниками и Сергеем. Они втроем сели в его машину и поехали на аэродром. Они сели в вертолет, который привез их на яхту.
— Молодые люди, — начал Самсонов с предельно серьезным выражением лица. — Вчера я не до конца всерьез воспринял ваше предложение. Думаю, этого выродка надо стереть с лица земли. Можете на меня рассчитывать. Убийство Ивана я ему не прощу, Ваня мне был как младший брат, — он махнул рукой и отвернулся, видимо не желая показывать свою слабость.
— Спасибо, Андрей Александрович, — после короткой заминки Даниил взял инициативу на себя.
— Пока не за что. Я думаю, недели мне хватит, чтобы в Москве правильно сориентировать всех, кого следует. Вы тут аккуратнее пока, — чуть успокоившись продолжил разговор Самсонов.
— Мы пока ниже травы, тише воды будем, — ответил Сергей.
— Давайте так. Я завтра в Москву улетаю, а вы побудьте на моей яхте. Она тут еще походит по Карибским островам.
— Спасибо, но у меня подписка о невыезде, — покачал головой Даниил.
— А я лучше в Америке семью спрячу, — добавил Сергей. — Спасибо за предложение.
— Вам решать. Я тогда бронь номера вам продлю, пока следствие идет.
На этом они и порешили. Договорившись с Самсоновым о способе коммуникации, они тепло попрощались, сели на катер и уплыли в гостиницу. Там их ждали Юлия и Розалинда. Кубинка уже отошла от первого шока, но выглядела абсолютно потерянной. Она была уже не роковой красавицей, а маленькой девочкой, столкнувшейся с жестоким миром. Отсутствие косметики и роскошные волосы, завязанные в хвостик, делали ее почти подростком. За ужином он подсел к ней и не очень умело, но весьма старательно пытался ее развлечь. Смирнов без умолка рассказывал ей свои полицейские истории, требовал рассказов о ее юности, научил ее и детей Сергея играть в подкидного дурака, в общем прилагал массу усилий, чтобы отвлечь ее от печальных мыслей. Ему это почти удалось, и к концу вечера Розалинда чуть повеселела и от души поблагодарила Даниила за вечер.
На следующий день Сергей с семьей улетел, а Смирнов потащил Розалинду учиться кататься на виндсерфе. Он не имел никакого представления об этом виде спорта, но трезво рассудил, что отвлечься от трагических размышлений можно только полностью загрузив голову и тело каким-то занятием. Виндсерфинг оказался вполне адекватным видом спорта для этой задачи. К концу дня у них болели все части тела, а голова гудела от постоянных падений в морскую воду. Этим вечером они опять за ужином много болтали. Даниил рассказал Розалинде о первом браке, показал фотографию дочери. Кубинка ответила рассказом о знакомстве с Иваном и их планах на будущее. Тут она опять погрустнела, и Смирнову пришлось приложить немало усилий, чтобы перескочить на нейтральную тему разговора. Он не придумал ничего лучше, как рассказать о своем опыте сбыта поддельных купюр.
— Ты знаешь, как я сбывал поддельные купюры?