Когда я останавливаюсь во дворе и глушу мотор, мы оба не торопимся выходить. Сидим в полной темноте, где обостряются другие органы чувств. Я слышу ее дыхание, которое нельзя назвать спокойным, осязаемо чувствую какое-то вдруг возникшее напряжение. Оно и так между нами постоянно витает, но сейчас это что-то другое, без неприязни.
— О чем задумалась? — спрашиваю, чтобы хоть чем-то разбавить эту неловкую сцену.
Лиза резко выдыхает. Кажется, даже вздрагивает и отвечает:
— Ни о чем. Устала.
Мы наконец-то выходим из машины. Лиза почти бежит к крыльцу, на ходу ища в клатче, скорее всего, ключи. Поднимается, роняет клатч, чертыхается, подбирая все. И чего она так нервничает? Это видно невооруженным взглядом, так что пусть даже не отнекивается.
Я включаю свет на крыльце и, подняв выпавшую связку, подаю Лизе. Она не смотрит на меня, но я и не прошу. Молча наблюдаю, как она снимает дом с сигнализации, дрожащими руками вставляет ключ в замочную скважину.
Нет, это уже не из-за Зарубова. Она бы не позволила себе так долго переживать. Думаю, там был мимолетный шок, а потом Лиза быстро взяла себя в руки и даже поведала мне байку про устройство на работу.
Так что у нас получается?
В машине вроде бы ничего не случилось. Все началось именно перед домом. И неужели?..
Мысль настолько сумасшедшая, что я даже отметаю ее поначалу. Но других вариантов нет.
Она так ведет себя из-за меня.
Она почувствовала то же, что и я, и это ей не понравилось. Лиза понимает, что ее маска держится на соплях, а я хочу, чтобы она ее вообще сбросила.
Заходим в дом, и я не успеваю захлопнуть дверь, как Лиза уже, стуча каблуками, несется к лестнице.
— Лиза! — зову ее, ноль реакции, поэтому громче: — Лиза!
Она останавливается на середине лестницы, но не поворачивается, только голову чуть вполоборота и вопрос:
— Что?
Я начинаю медленно, как будто боясь спугнуть, двигаться к Лизе. Останавливаюсь на несколько ступенек ниже, замечая, как напрягаются ее плечи.
— На твоих курсах управления мужиками не говорили, что надо смотреть в глаза? — спрашиваю, усмехнувшись.
— Вадим, — она оборачивается, но замолкает, когда мы сталкиваемся взглядами.
В ее глазах мелькает испуг — и боится она не меня. Скорее себя. В данный момент я тоже боюсь себя и своих мыслей.
— Вадим… — снова повторяет Лиза, наблюдая за моим приближением и цепляясь в свой клатч.
Остановившись на ступеньку ниже, просто вырываю эту гребаную сумочку, которая как преграда между нами, и бросаю через перила вниз.
Маска с лица все больше и больше падает, пока провожу рукой от талии вверх. Лиза смотрит мне в глаза и сжимает кулаки. А я добираюсь рукой до ее затылка и чуть натягиваю волосы.
Стон… Такой стон, что я понимаю: это не боль, а возбуждение. И нет, это не игра моего воображения.
Сейчас наши лица на одном уровне, и своей рукой на затылке я не позволяю ей опустить лицо. Впервые у меня такое дикое желание не только смотреть, но и видеть каждое изменение.
Чуть хмурится — пролегает складка меж бровей. Выдыхает — ее дыхание касается моих губ.
Я натягиваю ее волосы чуть сильнее — снова стон. А потом этот взгляд, который срывает все мои клеммы и предрассудки. Знаю, что нельзя, что этот порыв аукнется нам. Остановила бы меня, но молчит.
Вот как бывает — нам уже слова не нужны.
— Мне понравилась на вкус твоя помада, — говорю тихо и, притянув Лизу к себе, целую.
Она снова упирает руки мне в плечи, но через секунду впивается в них ногтями и отвечает на поцелуй. Она проникает в меня еще глубже вместе со вкусом помады и своим дыханием.
Чертова баба!
Ненавижу и… хочу.
Мы целуемся так, как будто не можем насладиться, как будто мало. Одна ее рука тоже запутывается в моих волосах, и я понимаю, почему Лиза стонала. Сам хочу застонать.
Провожу свободной рукой по бедру, поднимая платье, нахожу край чулок и очерчиваю кружево.
Лиза сама подается вперед, но, кажется, цепляется каблуком за ступеньку и начинает падать. Я лишь немного успеваю поддержать, чтобы смягчить удар, но падаю вместе с ней. И оказываюсь сверху, вжимая женское тело в ступени. Платье уже высоко — я вижу черные чулки, черные стринги и красные туфли.
— Вадим…
Это очень неуверенное предупреждение. Хотела бы — прекратила.
Найдя шов платья сбоку, рву до самого конца, до плеча.
Глава 14 Лиза
Слышу треск платья и понимаю, что мы перешли черту.
Все изменилось, когда мы подъехали к дому, я почувствовала это. Я знала, о чем он думает — и эти мысли передавались мне. Они меня нервировали, но и… возбуждали.