Нет, я не буду стыдиться этого никогда. Я знаю, что отдаюсь другому, но я отдаюсь не потому, что должна, как это было с Сулейманом, а потому что я, правда этого хочу, потому что я всей душой и всем сердцем люблю, и буду любить этого человека!
========== Я понял, что медленно умираю. ==========
Что есть жизнь? Мучения, страдания, слезы, разочарования? А как же счастье, смех, радость, любовь? Неужели в моем мире это невозможно, почему только обретя счастье, я должен тут же с ним расстаться!
Весь этот месяц я метался как загнанный в клетку зверь. Никто на свете не способен залечить эти раны кроме нее…
Но она уже не моя, она стала женой султана, как бы я не хотел, но никях состоялся, и теперь мне оставалось медленно умирать.
Даже имя ее я старался не вспоминать, старался запрятать подальше те воспоминания о нашей последней ночи. Забыть ее глубокие глаза, что смотрели с нежностью, любовью, а когда она злилась, то со злостью, злой усмешкой. Забыть ее прекрасный голос, смех, вкус ее нежных как лепесток розы губ, забыть ее прикосновения, объятия, поцелуи. Сделать так, словно она была для меня не реальным человеком, а мимолетным миражом. Но я не в состоянии избавиться от этих воспоминаний, для этого я слишком слаб.
Наверное, впервые в жизни я серьезно задумался о том, чтобы покинуть Стамбул навсегда. Знаю, убегать от этой невыносимой боли – неправильно, но ничего другого придумать не могу.
Душа обретет покой, когда я окажусь в незнакомом краю, где мне надо будет строить жизнь заново и забыть о прошлом. Это неправильно, каждый раз повторяю себе я. Но зато, это самый лучший вариант.
Я прекрасно знаю, сколько разобью сердец. Хатидже впадет в глубокую печаль, Повелитель вначале будет недоумевать, затем злиться, а потом и его настигнет грусть. А ОНА… она не будет злиться, она поймет, почему я сделал это, но будет так же мучиться, как и я.
Наверное, если рассказать кому-нибудь нашу с ней историю, то мне скажут, что судьба сыграла злую шутку. Вначале – враг, затем любовь всей жизни, а потом жена другого мужчины. Нет, это даже не шутка, скорее жестокая игра, которая заставляет страдать, будто тебя протащили по всем кругам Ада как в «Божественной комедии», только Рая в конце этой игры тебе не суждено увидеть.
А как интересно начинаю заново жить люди, у которых умерли их любимые? Раньше не задавался этим вопросом, а вот теперь задаюсь. Хотя в моей ситуации есть и положительные стороны, она ведь не умерла, с ней все хорошо, разве что только мы испытываем одинаковую душевную боль и, несмотря на то, что жива, потеряна для меня навсегда.
Это, наверное, как смотреть на нее через прозрачную стену. Вот она близко, предо мной, я могу любоваться ей, но не более и, в конце концов, ты устаешь от этого, и понимаешь, что лучше не любоваться, а навсегда забыть.
Забыть навсегда, как будто и не было – вот мой путь к душевному равновесию, жаль, что путь этот тернист и очень, очень труднопроходим, но выхода нет, только вперед по этому пути иначе погибнешь…
- Ибрагим, - в комнату вошла Хатидже с улыбкой на лице.
Я безразличным взглядом посмотрел на нее и закрыл книгу, которую я якобы «читаю».
- Что-то случилось? – спросил я.
Хатидже прошла в комнату и чуть помедлив, проговорила:
- Просто ты в последнее время сам не свой, я переживаю, поделись со мной скажи, что тебя беспокоит.
Я встал из-за стола и, подойдя к Хатидже, поцеловал ее в лоб.
- Не предавайте значение этому, госпожа.
- Как не придавать этому значения, когда на тебе лица нет?
- Я в последнее время очень плохо сплю, нестроения нет, ничего серьезного.
Хатидже улыбнулась мне. Я понимал, что она беспокоится, но находиться рядом с ней не мог. Перед глазами стояло Ее лицо, она тоже смотрела с нежностью, и каждый ее взгляд был бесценен, ее взгляд, но не Хатидже.
- Ибрагим, давай уедем ненадолго, чтобы ты отдохнул.
- Нет! – резко возразил я. – Об этом и речи идти не может, слишком у меня много дел. Возможно, скоро отправимся в поход, надо быть в Стамбуле наготове.
Хатидже опустила глаза, было видно, что она немного обиженна за то, что я так резко возразил. Но извиняться мне не хотелось. У меня вообще уже нет сил!
- Я, пожалуй, прогуляюсь, - сказал я и быстро вышел из комнаты, оставив недоуменную Хатидже.
Мне было смертельно жаль, что так складываются обстоятельства. Хатидже вышла за меня замуж из-за того, что любит и она думает, что наконец добилась счастья, сможет создать со мной крепкую семью. Я тоже так думал, я был твердо убежден, что вот она, моя судьба. Но все как всегда пошло не так.
На миг даже захотелось, чтобы я снова полюбил Хатидже так же сильно как раньше. Но сейчас я смотрю на нее и понимаю, что любви нет. Я уважаю ее, ценю как прекрасную, справедливую и добрую госпожу, жаль мы не сможем дать счастья друг другу, но какой ценой мне пришлось понять это!
Я вышел из дворца и быстро направился в сад. Куда бы я не пошел эти воспоминания и эти мысли не оставят меня, они будут преследовать мучить!
«Ужели же всем суждены эти муки, Творец?
Не лучше ль тогда обойтись нам совсем без сердец?» - пронеслись в голове знакомые строки. Она тогда читала их и потом сама себе задала вопрос: «И вправду не лучше ль?» Но не ответила на него. Хотя мне кажется, что сейчас она сидит во дворце и понимает, что если бы ей задали подобный вопрос, то она бы сказала, что человеку гораздо лучше без сердца, а я бы добавил, что еще лучше, если помимо сердца нет и души…
========== Я поняла, что ухожу навсегда. ==========
Нет, только не это. Только не эта душераздирающая боль в груди, которая заставляет сильно страдать, плакать, чуть ли не выть от отчаяния и лезть на стену.
Нет, только не это безумство, которое делает тебя по-настоящему уязвимым.
Я не могу больше терпеть все эти страдания. Меня уничтожили, растоптали, безжалостно убили, не моргнув глазом. Что я могу сделать сейчас, чего я могу добиться в этой жизни, кроме боли страдания и дикого ужаса!
Не хватает сил даже на фальшивую и неискреннюю улыбку, не хватает сил на то, чтобы поверить, что эта душевная боль рано или поздно оставит. Я умираю, я больше так не могу, еще чуть-чуть, и меня не станет…
- Хюррем, - сказал Сулейман.
Я вышла на балкон, чтобы подышать свежим воздухом. Я настолько задумалась, что даже не заметила, как перегнулась через перила балкона, стоит оттолкнуться, и я полечу вниз.
Я выпрямилась. Голова немного кружилась, даже живот скрутило. Повернувшись к Сулейману, я попыталась улыбнуться, но в глазах внезапно потемнело, колени подкосились, и я начала падать на пол.
- Хюррем! – султан подбежал ко мне и взял на руки, а я лишь чувствовала это ужасное головокружение.
Сулейман положил меня на кровать и приказал страже, чтобы привели лекаря. Я тяжело дышала, мне казалось еще чуть-чуть и я умру. В покои через некоторое время вошла лекарша и начала осматривать меня. А я лишь позже поняла, что Сулеймана нет в покоях.
После осмотра лекарша с улыбкой на лице сообщила, что я жду ребенка. Я прекрасно знала, что это не ребенок Ибрагима, а Сулеймана. После той ночи я сделала все, чтобы не забеременеть. Зато с султаном я провела несколько ночей, поэтому не удивительно, что мне сообщили такую новость.
Я дотронулась до живота и внутри все сжалось. Ребенок от нелюбимого мужчины! Снова сплетни, ссоры и эти ужасные взгляды наложниц, снова сидение в покоях несколько месяцев!